Хроники Черного Отряда

Обломком лодки взошла луна. До этого мы не рисковали уходить далеко – звездный свет был слишком слаб. Под луной Госпожа повела меня в обход к тому месту, где упали Взятые. Остановились мы на безопасной песчаной прогалине. Госпожа расстелила одеяло. Мы находилось вне безмагии.

– Садись.

Я сел. Села и она.

– Что?..

– Молчи.

Она закрыла глаза и ушла в себя.

Интересно, покинул ли Молчун Душечку ради слежки за нами? И отпускают ли о нас грязные шуточки мои товарищи, поднимая бродячие деревья? И в какую адову игру я впутался?

Ну, кое-чему ты научился, Костоправ.

Потом я заметил, что Госпожа вышла из транса.

– Удивительно, – прошептала она. – Кто бы мог подумать, что у них хватит смелости?

– Что?

– Наши летучие друзья. Я ожидала увидеть Шепот и Хромого, помня их старые грехи. Но это Ехидный и Волдырь. Хотя ее мне следовало подозревать. У нее большие способности к некромантии.

Она снова размышляла вслух. Часто ли с ней такое бывает? Если часто, то она не привыкла иметь под боком свидетелей.

– О чем ты?

Она пропустила мой вопрос мимо ушей.

– Но сказали ли они остальным?

Я вслушался и сложил кое-что вместе. Прозрение Госпожи: три варианта будущего – и ни в одном нет для нее места. Быть может, это значит, что и ее колдунам там места нет. Быть может, они решили взять будущее в свои руки, избавившись от повелительницы.

Легкие шаги удивили меня, но не слишком. Я решил, что это Молчун решил за нами пошпионить. И оказался потрясен, когда рядом с нами села Душечка. Одна.

Как я не заметил возвращения безмагии? Отвлекся, наверное.

– Они еще не выбрались из кораллов, – продолжала Госпожа, словно не замечая Душечки. – Это дело небыстрое, а они оба ранены. Коралл, конечно, не может их убить, но доставляет сильную боль. Пока они лежат и ждут рассвета.

– И?

– Они могут не уйти с равнины.

– Душечка читает по губам.

– Она уже знает.

Ну так я же тысячу раз повторял, что девочка – умница.

Думаю, именно это знание побудило Душечку занять место по другую сторону от меня.

О да!

Оказалось, что я играю роль переводчика.

Проблема в том, что восстановить эту беседу я не в состоянии. Кто-то потом подправил мою память. Я мог делать лишь обрывочные записи, но теперь и они выглядят совершенно бессмысленными.

Шли какие-то переговоры. Сохранилось чувство глубокого изумления – Душечка желала заключить сделку. Госпожа – тоже.

Они достигли соглашения. Хрупкого, конечно, потому что после в пределах безмагии Госпожа все время держалась со мной рядом, чаще за моей спиной. Очень мило – служить живым щитом… А Душечка держалась рядом с Госпожой, чтобы та не воспользовалась своей силой.

Один раз Душечка ее все же отпустила.

Но я чуть забегаю вперед. Вначале мы вернулись, никому не сказав о встрече. Мы с Госпожой пришли чуть позже Душечки, стараясь изобразить последствия сердечного и бурного свидания. Завистливые взгляды доводили меня до смеха.

На следующее утро мы с Госпожой вышли из безмагии. Душечка отвлекла Молчуна, Одноглазого и Гоблина, отправив их торговаться с менгирами.

Праотец-Дерево никак не мог решиться. А мы пошли в противоположном направлении. Искать Взятых.

Собственно говоря, их и искать не пришлось. Они еще не выбрались из кораллов. Госпожа воззвала к власти, которую имела над ними, и они перестали быть Взятыми.

Ее терпение истощилось. А может, она решила преподать другим наглядный урок… Как бы то ни было, когда мы возвращались в Нору, в небе кружили стервятники – настоящие стервятники.

«Проще пареной репы, – подумал я, вспомнив, как пытался убить Хромого и как на моем пути вставали проклятые твари. – Для нее. А для меня – за гранью возможного».

Мы вернулись к переводам. Так замотались, что и не следили за новостями. Вдобавок у меня звенело в голове – Госпожа промыла мне мозги после беседы с Душечкой.

А тем временем Белая Роза смогла как-то договориться с Праотцем-Деревом. Хрупкий союз окреп.

Еще я заметил, что менгиры перестали надоедать мне «чужаками на равнине».

Все это время они имели в виду Следопыта и пса Жабодава. И Госпожу. Двое из трех перестали быть чужаками. Что сталось с псом Жабодавом, не знал никто. Даже менгиры не сумели за ним проследить.

Я попросил Следопыта объяснить, откуда взялось имя, но тот не помнил. И самого пса Жабодава тоже не помнил. Чудеса, да и только.

Теперь Следопыт был просто детищем Дерева.

46 Сын Дерева

Я нервничал. У меня началась бессонница. Дни утекали один за другим. Где-то на западе Великая Скорбь подтачивала свой берег. Четвероногое чудовище мчалось к хозяину с вестью о том, что план раскрыт. Душечка и Госпожа не делали ничего.

Ворон оставался в ловушке. Боманц все шел через неугасимый огонь, который и вызвал сам себе на горе. Приближался конец света. И никто пальцем о палец не ударил.

Я закончил перевод. Мне это не помогло. Так казалось. Хотя Молчун, Гоблин и Одноглазый продолжали возиться со списками имен, с перекрестными ссылками в поисках системы. Госпожа заглядывала им через плечо чаще, чем я. Я кропал Анналы. И маялся: как же попросить, чтобы она вернула те, что я потерял у моста Королевы?