Хроники Черного Отряда

Я хотел объяснить, но не мог. Зачем возвращать Анналы? Я не знаю толком, куда их возвращать. Четыре столетия Отряд продвигался на север, то набирая, то теряя силы, меняя бойцов. Я не знаю даже, существует ли еще Хатовар и что это такое – город, страна, человек или бог? Анналы начальных лет или сгинули в боях, или вернулись домой. Первое столетие известно мне только по выдержкам и обрывкам летописей…

Не важно. Долг летописца – возвратить Анналы в Хатовар, если Отряд прекратит существование.

Погода неуклонно портилась. Над Веслом она стала откровенно враждебной. Может, это не метафора. Тварь в земле знала о нашем походе.

Севернее Весла Взятые разом, как камни, рухнули к земле.

– Что за черт?

– Пес Жабодав, – ответила Госпожа. – Мы его догнали. Он еще не добрался до своего хозяина.

– Им под силу остановить его?

– Да.

Я перегнулся через «борт» кита. Не знаю, что я там ожидал увидеть, – мы летели в снежной туче.

Внизу несколько раз вспыхнуло. Потом вернулись Взятые. Госпожа поморщилась.

– В чем дело? – спросил я.

– Он хитер. Забежал в безмагию там, где она касается земли. Теперь его там не достать, слишком плохая видимость.

– Это так важно?

– Нет. – Но прозвучало это неуверенно.

Дрянная погода китам была нипочем. Достигнув Курганья, мы с товарищами отправились в казармы Стражи, а Душечка остановилась в «Синем хрене». Граница безмагии проходила как раз по стенам казарм.

Встречал нас полковник Сласть собственной персоной. Славный добряк Сласть! Я-то думал, мы его прихлопнули, но он только прихрамывал. Не могу сказать, что он был само радушие, – обстановка не способствовала.

А нашим ординарцем был назначен мой старый знакомец Горшок.

49 Невидимый лабиринт

При нашем появлении Горшок чуть не запаниковал. Не успокоили его и мои манеры доброго дядюшки. Лицезрение Госпожи во всей ее силе едва не довело беднягу до истерики, да и вид Следопыта не способствовал укреплению нервов. Утихомирил парня, как ни странно, Одноглазый, переведя разговор на Ворона и его нынешнее состояние. Это решило дело.

А у меня появился собственный повод трястись от ужаса. Через пару часов после высадки – я еще вещи не успел разобрать – Госпожа привела Шепот и Хромого, чтобы те проверили наши переводы.

Предполагалось, что Шепот выяснит, все ли бумаги на месте, а Хромой – вспомнит старые деньки, на случай если мы упустили какую-либо связь. В первые века Владычества он явно вел бурную общественную жизнь.

Потрясающе. Я и не подумал бы, что этот ошметок ненависти и уродства мог быть чем-то еще, кроме воплощения гнусности.

Гоблин присматривал за этой парочкой, пока я выходил навестить Ворона. Все остальные у него уже побывали.

Там была и Госпожа. Прислонившись к стене, она грызла ноготь и совсем не походила на ту великолепную суку, что столько лет терзала мир. Я уже говорил: ненавижу, когда враги выглядят людьми. А она была человеком. Перепуганным до смерти.

– Как он? – спросил я, когда увидел, в каком она состоянии. – Что случилось?

– С ним все по-прежнему. О нем хорошо заботятся. Ничего такого, с чем не справится парочка чудес.

Я осмелился вопросительно поднять бровь.

– Все пути к бегству отрезаны. Я словно ухожу в подземелье – все меньше для меня открытых путей, и каждый – хуже предыдущего.

Я присел на стул, откуда обычно наблюдал за Вороном Горшок, и принялся изображать лекаря. Необходимости в этом не было, но я привык все делать добросовестно.

– Наверное, очень одиноко – быть королевой мира, – пробормотал я про себя.

Тихий вздох.

– Ты слишком осмелел.

– Да ну?

– Извини. Думаю вслух. Нездоровая привычка, вызывает синяки и массивные кровотечения. Выглядит вполне здоровым. Думаешь, Хромой или Шепот нам помогут?

– Нет. Но испробовать следует все способы.

– Как насчет Боманца?

– Какого Боманца?

Я поднял глаза. Она действительно удивилась.

– Колдуна, который тебя освободил.

– Ах этот? А что Боманц? Чем может нам помочь мертвец? От своего некроманта я избавилась… Или ты знаешь что-то, чего не знаю я?

Как же! Побывав перед ее Оком. Но все же…

С полминуты я спорил, не желая раскрывать крошечное свое преимущество, потом сдался.

– Гоблин и Одноглазый говорили, что Боманц здоровехонек. Он пойман Курганьем. Как Ворон, только вместе с телом.

– Да разве такое возможно?

Неужели она не узнала об этом во время допроса? Наверное, не задавая нужных вопросов, не получишь и нужных ответов. Я постарался припомнить все, что мы с Госпожой делали вместе. Отчеты Ворона я ей пересказывал, но самих писем она не читала. Оригиналы, с которых Ворон и писал свой рассказ, лежали в моей комнате. Гоблин с Одноглазым волокли их на равнину только ради того, чтобы теперь бумаги вернулись на место. Никто даже не заглядывал в них, потому что они лишь повторяли уже рассказанную историю…

– Посиди здесь, – произнес я, вставая. – Сейчас вернусь.

Когда я ворвался в комнату, Гоблин одарил меня недобрым взглядом.

– Я на секундочку, – пробормотал я. – Кое-что наклевывается.