Хроники Дао

– Ты боишься. Это – шаг назад. Если ты станешь поддаваться страху, то станешь одним из простых людей, которые не понимают Дао. Ненависть и злость зарождаются из страха. К простым людям, которые связаны подобными проявлениями чувств, просветление приходит лишь в момент смерти. Вот когда их глаза и рты широко раскрываются от удивления! Они переполняются желанием совершить что-нибудь, но в этот самый момент самоосознания смерть уносит их. Ты не желаешь этого. Ты хочешь достигнуть просветления тогда, когда ты еще можешь действовать на его основе. Отбрось страх. Должна быть вера.

– Но как мне теперь отыскать свое просветление?

– Жизнь – это просто струйка дыма. Она мелькнет и исчезнет, словно искорка. Постарайся поймать как можно больше моментов просветления – маленьких самореализаций, крохотных осознаний себя. Наращивай себя. Дао, как впрочем и просветление, не есть нечто данное раз и навсегда.

Учитель внимательно посмотрел на своего ученика.

– В тебе есть устремленность и желание. Это означает, что ты еще не совершенен. Какая-то тайна управляет тобой.

– Но я не знаю, какая именно.

– Безусловно, не знаешь. Потому она и тайна. Какая ценность была бы в жизни человека, если ее можно было бы свести к обыкновенной дорожной карте? Как человеческое существо, ты обладаешь своими индивидуальными сложностями и загадками. Твое личное изречение-талисман живет внутри тебя. Чтобы самореализоваться, ты должен расшифровать смысл этого изречения. Я знаю: ты чувствуешь себя обманутым. Тебе хочется стать бессмертным. Но это искусство выглядит вполне обыденным в сравнении с гораздо более существенным вопросом: Зачем*. Зачем ты существуешь? Или существуешь ли ты вообще? Если ты сможешь ответить на вопрос о причине твоего существования, тогда найдешь смысл своей жизни. Время, которое ты провел со мной, было лишь временем твоей подготовки. Твоя жизнь – это время, отпущенное для обучения. Духовность и самореализация – вещи совершенно личные. Чтобы добиться реализации, ты должен заниматься всю свою жизнь. Когда же ты обретешь эту самореализацию, береги ее, храни как самое большое сокровище – и прячь от чужого взгляда. Храни его для себя. Как ¦ролько ты разберешься во всем, ты увидишь, что совершенно не важно, будешь ли ты священником или простым официантом: ведь это всего-навсего обличья, маски.

- Но я действительно вижу, что стремление держаться за роли, которые Предлагает разум, может быть самообманом, – произнес Сайхун.! – В какой-то степени, хотя и ограниченной, ты действительно это понимаешь, – согласился Великий Мастер. – Ты отрицаешь жесткую условность этих различных ролей в жизни. Но существует еще одна, окончательная роль, к которой ты продолжаешь тянуться: это твоя сущность. Только тогда, когда ты сможешь оставить позади и эту роль, у тебя появится право сказать: я смог хотя бы одним глазком увидеть Дао.

– Учитель, но вы даже не знаете, что это такое – жить там. Чтобы выжить, я обязан верить в себя.

Сайхун не видел для себя практической возможности жить в США в состоянии полного самоотречения. Напряженность, существовавшая между • упрощением своей сущности и верой в себя, волновала его.

Судя по всему, учитель начал терять терпение. Он резко отвернулся от Сайхуна.

– И что дальше? Мне что, нужно пожалеть тебя?

– Если бы я мог рассчитывать на вашу помощь! Если бы вы только позволили мне вернуться назад, Я уверен, я тут же оставил бы все эти роли у себя за спиной.

– Но это невозможно до тех пор, пока ты не завершил свое задание, – сурово произнес учитель.

– Почему тогда вам и служкам не поехать со мной в Америку? Я бы работал день и ночь, чтобы содержать вас Только, пожалуйста, не оставляйте меня одного.

– Но разве наша связь подвластна расстояниям? – спросил Великий Мастер.

– Я не настолько силен, чтобы познать Дао без дальнейшей помощи учителя. Я прошел лишь десятую толику пути. – Говоря эти слова, Сайхун действительно имел в виду это.

– Я прошел этот путь – и ты пройдешь его, – Великий Мастер повернулся и посмотрел на Сайхуна. В его глазах внезапно мелькнула жестокость, – Неужели ты думаешь, что я собираюсь облегчить тебе путь? Мои учителя никогда не делали мне поблажек. Мне приходилось достигать всего своими собственными силами. У тебя больше нет времени заниматься самоизвинениями. Мир быстро катится к темной стороне, а ты до сих пор привязан к идее своего собственного «я». Иди! Иди, исследуй, познавай мир. Только тогда, когда ты устанешь от этого мира, ты сможешь найти ответ. До этого же момента ты должен стремиться, и страдать, и настойчиво двигаться к цели, как любой другой. Никто, ни один человек не в состоянии пронести другого по Пути. Никто.

Дальше говорить Сайхун не осмелился. Он знал, что отдал бы все, лишь бы ему не пришлось возвращаться обратно в Питтсбург; но с приказами своего учителя он спорить не мог. Сайхун отправился повидаться с ближайшими родственниками. Великий Мастер находился под надзором правительственных чиновников, и слишком долгое пребывание вместе могло вызвать лишь подозрение и последующее расследование.