Хроники Дао

Все твои действия приводят к определенным последствиям. Поставь котелок с водой на огонь – и вода закипит. Подпрыгни вверх – и придется опуститься вниз. Точно так же любое твое действие вызовет соответствующее противодействие. В жизни человека эти нити последствий могут превратиться в безнадежно шуганный клубок; тогда человек оказывается прочно увязшим в густой, цепкой паутине. Такому человеку потребуются тысячи перерождений. Но сетью можно также ловить рыбу. Эти нити можно связать в сеть, которая станет ловцом для добра. Вот в чем заключаются последствия для преданного идее добра человека: паутина его прошлых поступков продолжает расти, тем самым приумножая добро. Правда, такому человеку все равно потребуется цепь перерождений. Следующий уровень совершенства заключается в том, чтобы преодолеть рамки добра и зла, стирая все последствия разом. Только в этом случае можно избежать колеса судьбы. Как видишь, такая вещь, как божественное возмездие, все же существует. Это не будет наказанием, которое назначил Нефритовый Император или Властелин Ада. Божественное возмездие заключается в простом взаимодействии твоей судьбы, рока и их последствий. Это все.

Сайхун попытался как можно лучше запомнить и понять слова своего учителя.

– Не стоит так напрягать разум, – сухо заметил Великий Мастер. – Ты еще не закончил свою плутовскую жизнь.

– Я просто пытаюсь разобраться во всем, – улыбнулся Сайхун.

– Это хорошо, хорошо, – расхохотался Великий Мастер, – продолжай.

По своей всегдашней привычке Великий Мастер лишь немного притронулся к принесенным блюдам. Сайхун решил настоять, чтобы он съел побольше.

– Я ем ровно столько, чтобы поддержать в целости мою связь с этим, земным планом, – ответил Великий Мастер. – Я могу жить, питаясь одним лишь воздухом и росой с деревьев, но пока что я не готов отказаться от своего земного, человеческого облика. Мудрецы, которые перестали принимать земную пищу, уже давно прожили половину своей жизни в божественном состоянии. Что же касается меня, то я могу лишь бросить взгляд на божественное; и я признаю, что мне предстоит еще немало сделать прежде, чем я смогу завершить свое задание здесь, на земле. Я не хочу, чтобы мое тело начало разрушаться. Тело нужно сохранять в состоянии абсолютного, совершенного равновесия. Чтобы тело могло служить средством передвижения для духа, оно должно находиться в идеальной, самой лучшей своей форме. Поэтому я ем ровно столько, сколько необходимо для удовлетворения потребностей моего тела. Будь добр, собери эту посуду и закончи со своими кухонными обязанностями.

– Как прикажете, Великий Мастер, – почтительно поклонился Сайхун. Он быстро убрал со стола и покинул комнату.

Выйдя за двери, он быстро оглянулся по сторонам: залы были пустынными. Дневной свет, проникая внутрь через затянутые бумагой решетчатые окна, отбрасывал теплое пятно на плетеную корзинку. Сайхун опустил корзинку на серые каменные плиты пола и открыл ее. Внутри он нащупал крышку на тарелке. Пальцы ощущали гладкую поверхность белого с голубым фарфора. Потом он тихо снял крышку, вынул тарелку, поднес ее ко рту – и квашеные овощи с фисташками мгновенно исчезли с блюда, словно их и не было. Так, одно за другим, он опустошил всю корзинку. Потом Сайхун с удовлетворением вернулся на кухню.

– Ну как, Великий Мастер остался доволен? – нетерпеливо поинтересовался Старый Повар (как и все повара, он очень хотел, чтобы его блюда нравились). Сайхун молча достал из корзинки пустые тарелки и с торжествующим видом продемонстрировал их старику. Круглое лицо Старого Повара еще больше расплылось от счастливой улыбки.

– Да он все съел! – восхищенно ахнул Старый Повар. – Завтра отправим ему корзинку побольше. Он такой тощий! И голодать ему нельзя!

– Как скажете, Мастер! – покорно согласился Сайхун.

Сохраняя на лице почтительное выражение, Сайхун неспешно поднимался по крутым гранитным ступеням, которые вели к храму, где он в свое время прошел обряд посвящения – Залу Трех Чистых. Камень был настолько тверд, что даже бесчисленным процессиям не удалось хотя бы немного стесать углы ступеней. То там, то сям под ноги ему попадались небольшие лужицы воды: всего лишь час назад и ступени, и портик у входа были тщательно вымыты.