Хроники Дарона. Эльф под горой

— Повторю вопрос, откуда ты и кто тебя прислал, — спросил я, не желая приближаться к пленному более чем на два шага.

— Я из Теллироса, по заданию короля, — прошептал остроухий, — меня убьют в Сером городе за этот разговор.

— Не переживай, — осклабился гоблин, — тебя убьют раньше, — он выхватил из пол одежды кинжал, но я перехватил его руку в воздухе.

— Зачем тебя послали? Ответь, и я сохраню тебе жизнь, — пообещал я, эльф поднял на меня голубые глаза, всматриваясь, вру я или нет.

Но в моих глазах не было ни единой эмоции, от такого меня давно отучила жизнь при дворце. Остроухий отвернулся, подбирая слова и очевидно, взвешивая «за» и «против».

— Мой король хочет уничтожить Гурию, — прошептал он.

— Как кстати! — всплеснул руками я, такого поворота и желать не приходилось, — перевязать его и кормить, тебе лично поручаю, чтоб он не протянул ноги, — приказал я удивленному гоблину, — сам не шастай по городу, пусть сходят твои остолопы за лекарствами.

Развернувшись, поспешил покинуть подземелья, чтобы как следует всё обдумать, в этом мрачном месте сосредоточить светлый ум не представлялось возможным. И лишь ворвавшись в кабинет вспомнил, что светлого места в этом замке более для меня нет. Бумаги валялись повсюду истоптанными, порванными, независимо от степени своей важности, мебель перевернута, а мое любимое кресло и вовсе разбито, прямо в середине кабинета, навалив вонючую кучу, лежала жирная свинья. Столь же мерзкая тварь лежала сейчас и в ближайших спальнях, хохоча и бранясь на весь коридор.

Подобрав с пола более-менее приличного вида бумагу, быстро набросал письмо. Порвал, набросал ещё одно. Лишь с четвертого раза убедившись, что написано хорошо отыскал в развороченном секретере неприметный коричневый конверт и, запечатав письмо рунами, поспешил вернуться в темницу. Теперь всё стало на место, как стекляшки в калейдоскопе: таинственный господин, что разыскивал яйцо дракона, кто-то, кто похищал азагуров и платил оркам ничем иным, как эльфийскими мечами. И как это я раньше не догадался! Не сходилось пока лишь одно: зачем Серому королю змеиные? Но это было не столь важно и могло подождать часа для своей разгадки, главное, это то, что теперь у меня появился отличный способ снизить налоги в Магиконе, избавившись от дани, к тому же всё пройдёт с меньшими потерями при помощи остроухих из Чернолесья.

Приказав гонца мигом подлечить и накормить, отдал юнцу письмо вместе с контрактным ошейником на случай, если ушастый надумает сглупить.

— Слушай и запоминай, — напутствовал я эльфу, — передавай письмо господину лично в руки, никому, ни одному советнику или какой-нибудь девке короля, только ему. Иначе магический обод сожмется на твоей шее, и поверь, одного раза хватит, — остроухий растерянно кивал. — Этот перстень, — я снял с пальца фамильное кольцо с деревом, — так же для твоего короля, чтобы он мог со мной связаться. Ты все понял? — гонец согласно кивал, всё еще с опаской посматривая в сторону немого.

Повернувшись к гоблину, я выдал сморщеннолицему щедрую горсть монет:

— Купи ему хорошего коня, чтобы в Сером лесу парнишка был за пять дней максимум, — распорядился я, — а вот это, — монеты звякнули в протянутой руке гоблина, — за хорошую службу.

— Благодарю, господин, вы святы! — склонился в полупоклоне слухач, — всё исполню прямо сегодня!

— И убедись, что всё прошло тихо, — распорядился я, развернувшись к двери.

Остальную неделю я провел как на иголках, ожидая тайной встречи. Беспорядки в городах утихли, без подстрекательств народ Магикона пока не настолько осмелел, чтобы противиться сбору дани, но сомнений не было — всё это лишь вопрос времени. Особенно теперь, когда долги казны из-за неуемности Мазириса придётся закрывать повышением цен и налогами.

Когда ночью шестого дня что-то стукнуло в окно, я мгновенно поторопился распахнуть его настежь, вместе с холодным ветром в спальню влетело письмо. И хоть стрелка часов переползла давно за двенадцать ночи, сон сняло как рукой. Устроившись у изголовья, зажёг сияние и принялся торопливо вскрывать конверт. Теллиарон Серый король лично ответил на моё письмо, начертав собственной рукой ответ, он просил встречи, выбрав для этого Чернолесье — уж там точно никто не увидит нас.