Хроники долины

Много воды с тех пор утекло. Бабка-Оно и дядька Анч гостить приезжали редко, но уж бабка свою Тараньку не забывала – гостинцы присылала с каждой оказией. Потом и письма начали приходить. Маля, хоть и с изрядным трудом, но грамоту одолела. Со счетом было хуже – до десяти очень получалось, а дальше никак. «Особенность русалочьей разумности» — оправдал свою неудачу дядька Хома. Ну, считать за девчонку имелось кому – потихоньку артель дело налаживала. Зимами Ма-Ма работали в кузнеце Глибоча, а дядька Хома лекарствовал по даркам, людям и иному разнообразному скоту. В теплое время строили по берегам Амбер-Озера пристани. Хорошо строили – слух дошел аж до западного берега, потом и с города Нордвига на заказы приглашали. Заработок хороший, по весне, как теплело, собиралась полноценная артель: барки с Барсучьего Носа приходили, мастера собирали инструмент и чертежи, двигались к месту. Вбиванием свай понятно кто занимался – в этом деле Ма-Ме не только на Амбер-Озере, но и на всем Белом Проливе и Землях Ворона конкурентов не находилось. Дальше настил клали, укрепленье берега делали – осенние шторма на Амбер-Озере изрядно бушевали. Маля занималась разведкой дна под постройку – ответственное дело, в нем опыт и талант нужен. Сначала одна работала, потом навы в дело вошли – среди озерных нав тоже толковые и смелые девчонки имелись. Речные хвост-девы давно в людьми в договоре жили, но на Озере с этим туго шло – недоверие ощущалось. Когда Маля появилась, да сговорились с навами о подписаний обычных договоров, дело пошло прытко. Ну и с Земель Ворона помогли – приезжало оттуда в Нордвиг уважаемое посольство, даже состязание устраивали по очень глупому фут-болу – это днем-то, когда из воды и не выйдешь?!

Росла Маля-Таранька трудно. Непонятностей имелось много. Никто в озерной округе не знал как речным русалочкам положено взрослеть. Про мерроу[1], асрай[2] и нав – сколько угодно узнать можно. Собственно, навы все время рядом жили, особенно Вана и Фрина – подружки с самого малькового возраста. Советов давали вдосталь, но все же Маля организмом от прочих отличалась. Особенно, ночами. Ма-Ма считали что дитю нужно в хате спать, как положено христианскому созданию. Да только не получалось как положено – поваляться на сухой постели было даже в удовольствие, но всю ночь разве выдержишь? Да и кто спал на хуторе до рассвета? Ма-Ма и дядька Хома вечеряли, и как надлежит, спать ложились – всё как у людей. Но все ж родичи не совсем людьми были и на пустое спанье время тратить не умели – едва полночь минует, уж на ногах, хозяйством занимаются. Это когда никого нет. Если гости, или где на выезде стройка идет – ворочаются, но терпят, поскольку человеками нужно оставаться. В общем, Маля в родителей пошла – за полночь подремлет, потом кожа сохнет и начинает свербеть, лучше пойти окунуться, да погулять по берегу. Ночные ноги от безделья болеть начинали, особенно в коленках. Пока бегаешь по роще, вполне хорошо, а стоит присесть или встать неподвижно – такая ноета начинается. Да Маля и не дура какая, чтоб столбом стоять если бегается. Вообще-то, Вана с Фриной завидовали – им-то от воды вообще никак. Маля подружкам цветы лесные носила, грибы и ветки лещины с орехами рвала. Всем известно, что навы до орехов большие охотницы, так ведь бедняжки-то и не видели как лакомство растет. Ну и вообще много чего Маля хвостатым подружкам рассказывала и показывала. Приплывали к хутору и взрослые навы, всяческие вопросы уточняли. В воде Малина глухота не особо мешала – воду, её чувствуешь, разгадать смысл слов легко. Понятно, важные вопросы спешки не терпели: пока суть дядьке Хоме перескажешь, потом вместе с дедом Петро обсудишь, уж потом вопрос нав в Нордвиг отправиться, да и жди, пока обратно вернется. Хотя и куда торопиться? На Амбер-Озере солидные люди и дарки живут, без суеты обходятся. Правда, той зимой, что потом «Лютой» назвали, пришлось и спешку проявить. Горожане успели в самый раз: стаю нав, что у Болотного Ручья в ледовую ловушку попала, изо льда чуть ли не поштучно выпиливали, и к открытой воде на санях переправляли. Маля ту ночь очень даже запомнила: и как между костров бегала, и как лед на звонком морозе сиял. Жуткая ночь была, но благополучно оконченная.

Может стать полезна огромному Озеру одна полуграмотная русалка, да еще и глухая как пень? А почему не может, если не совсем дура, да и в обществе живет? «От каждого по способностям, каждому по особенностям» — говаривала бабка Оно, а уж она-то знала, о чем сказать! У бабки Лоуд громадные знакомства имелись – с Великий Океан размером. Дважды прилетала на «дерижопле» - не, то не птица такая, а хитроумный летучий пузырь с двумя печками-двигателями. Очень мудрое устройство – такие на всем Амбер-Озере только деду Грабчаку приходилось раньше видеть. Маля рискнула, и к самым звездам поднялась – капитан пузыря, старинный бабкин сотоварищ, очень одобрил такую смелость. А уж Ма-Ма как ругались…