Хроники долины

Про "валенки" Вель не понял, но взаимопонимание налаживалось. Фельдъегерь полез в карман куртки за запиской...

- Руки! - немедленно заорала бдительная хозяйка. - Сейчас собаку напущу!

Вель замотал черепом, вскинул руки повыше, огляделся и шагнул к полосе еще не стаявшего снега. Пальцем босой ноги начертал:

"Я - Авель. Моряк. Несу письмо леди Мариэ..." - тут снеговая полоса кончилась и фельдъегерь принялся озираться, изыскивая где бы завершить мысль.

- Что-то он сильно образованный, - с подозрением отметил мальчишка. - Мам, дай мне "глок", я подстрахую.

- Дверь закрой, страховщик, дом выстудим, - молодая дама опустила револьвер. - Кажется, я про вас слыхала, камрад Авель. Да, абздольц какое недоразумение чуть не вышло. Что, правда, письмо?

Вель, предпочитая одну руку держать задранной, осторожно извлек записку. Хозяйка бросила беглый взгляд:

- О, воздухоплавательная группа?! Да опустите вы руку, Авель. Простите, сами понимаете, ситуация нестандартная.

Фельдъегерь показал в сторону ворот, постучал себя в грудину, извиняясь за непрошенное вторжение, шаркнул обутой ногой.

- Какой вы красноречивый. Ладно, заходите в дом, сейчас разберемся.

Вель снял сапог, который здесь так странно именовали, вытер ноги и прошел в дом. Собака, сердито следящая за берцовыми костями, осталась снаружи.

Хозяйка прочла записку, ужаснулась:

- Сильно разбились?!

Вель показал, что ничего серьезного, нужны инструменты и некоторые рабочие усилия - и на взлет!

Фрау Мариэтта полезла искать инструменты - ящики с инструментом оказались весьма интересными, но гость старался не проявлять любопытства. Мальчишка походил вокруг него и серьезно спросил:

- На войне?

Фельдъегерь кивнул, но показал, что то было очень давно. Сейчас море, ныряние и всякие сложные работы.

- Я на "Квадро" два раза бывал, они к нам заходили, - сообщил маленький хуторянин. - Жаль, вас на борту не было. Но мне про вас Димка-Дил рассказывал. Я, когда вырасту, тоже на море пойду плавать. Хотя бы на сезон. Возьмут, а?

Вель выразил полную уверенность, что возьмут, но сначала нужно подучиться. Малый без особого восторга согласился, "надо, куда ж тут денешься".

- Вот я тебя сейчас к деду с бабушкой закину, будешь "Изумрудный город" читать, там много про дорожное ориентирование и картографию, - сказала фрау Мариэтта. - А я гостя провожу, возьму аптечку...

Во дворе истошно взвыл и смолк пес.

- Что-то прямо какой-то Большой Гостевой День, - хозяйка положила ладонь на рукоять револьвера в набедренной кобуре.

- Это я! - завопили со двора. - Попрошу не стрелять и убрать нервных животных!

Этот голос Вель знал. Собственно, его многие знали.

Знала и фрау Мариэтта, ибо сразу кинулась к дверям и закричала:

- Эй, что вы там с моей собакой опять сделали?!

- Да ничего, за крольчатником пес прячется. Я ж говорю - нервное животное! - в дом, размахивая пустым мешком, ввалилась приятная женщина неопределенного возраста, известная всем мирам как профессор-дарк Лоуд.

Вель подскочил с лавки.

- Сиди-сиди, - великодушно разрешила знаменитая исследовательница. - Я и смотрю по следам - дошел наш гонец. Вовремя! Его и инструмент я забираю, максимально ускорим процесс перемещений и ремонтов. А почему у вас харчо пахнет?

- Сейчас налью, - пообещала хозяйка. - Но я вас убедительно прошу, Лоудмила Островна, четче предупреждайте о своем прибытии. Каждый ваш визит этакий внезапный праздник для нас, что его еще пережить нужно.

Профессор подмигнула младшему хуторянину:

- Язвит твоя мамка, завидует. А что мне завидовать?! Преподавание, командировки, вечная сухомятка, никакой личной жизни...

Потом профессор и мальчишка ели харчо и рассуждали, что за фигурку принесла в подарок исследовательница? Что такое "анимэ", Вель не знал, но игрушка выглядела воистину жутковато. Инструмент уже отобрали, хозяйке никуда идти не было нужды, но она настаивала, что гостю нужно сменить обувь.

- Валенки я просушу, при случае заберете. А сапоги годные, в сырость самое то.

Фельдъегерю было неловко, он отказывался, но пришлось надеть. Обувь была резиновой, подбитой приятной мягкой материей. Наверняка очень дорогие.

- Отлично смотришься! - заметила профессор, закончившая с харчо и перешедшая к чаю с пирожками. - Еще бы латексные штанцы, черную фуражку и зеркальные очки. Истинный "дастиш-фантастиш", гонорары бешеные. Я б к тебе агентом пошла, Голливуд бы мы так прогнули...

Хозяйка глянула крайне укоризненно.

- Молчу! - Лоуд показательно запихнула в пасть еще пирожок и невнятно скомандовала: - Пошли, Вель, а то экипаж взбунтуется.

- Не взбунтуется, - фрау Мариэтта заворачивала в плед кастрюлю с харчо. - Вот, подкрепите летающие силы.

Профессор пообещала вернуть посуду "с наваром", и гости, наконец, вышли из гостеприимного дома. На крыльце начали прощаться, тут фрау Мариэтта извинилась и попросила фельдъегеря раскрыть куртку, поманила сына:

- Вот видишь, как грудная клетка устроена. А ты все "ребра так держаться не могут".

Мальчик потрогал кости и признал:

- Да, держатся. Но тут все хитрее, чем на рисунке.