Хроники Гелинора. Кровь Воинов

Теор стоял неподвижно. К флиссе он так и не потянулся. Он видел, как мастерски орудует его противник мечами, выполняя идеальную веерную защиту, и сомневался, что смог бы одолеть его в честном поединке. К тому же дуэль была неуместна хотя бы по той причине, что Эльдазар, если прав был Бертолимей, являлся организатором мятежа, а значит, был повинен в смерти братьев и сестер Теора по гильдии.

У Теора оставалась одна стрела. Одна стрела, один выстрел – как и сказал Эльдазар. И это означало, что единственная стрела должна решить исход схватки.

Эльдазар приближался. Шаг, еще один. Его окружала казавшаяся непроницаемой стена из сверкающей во вращении стали. Но таковой она на самом деле не являлась. Теору нужно было лишь подстроиться под ритм движений полукровки, и опередить его мечи на долю секунды. И это нужно было сделать как можно скорее.

Наемника и Эльдазара разделяли уже лишь десять шагов.

Девять шагов. Восемь. Семь…

Теор выхватил стрелу из колчана молниеносным движением, так же быстро наложил на тетиву, натянул ее до самого уха и разжал пальцы.

Стрела воткнулась Эльдазару в живот и отбросила его назад. Он выпустил из рук один из мечей, и тот, все еще вращаясь, ударился о стену, высекая снопы искр. Мятежный наемник захрипел, лежа на полу коридора, и попытался вытащить стрелу. Теор помог ему в этом. Он рывком выдернул стрелу из живота и с силой вонзил ее в грудь полукровке.

– Как… ты это… сделал?.. – прохрипел Эльдазар, глядя на наемника, на губах его проступила кровавая пена.

Теор выпрямился над распростертым на полу мятежным наемником. Его глаза вспыхнули золотым пламенем.

– В моих жилах течет Кровь Воинов, – ответил Теор шипящим, как опускаемый в воду раскаленный металл, голосом.

Он сам не заметил, как вошел в состояние Кровавой ярости, и на этот раз к обычным ощущениям, характерным для такого транса, прибавились совершенно другие чувства. Ощущение, словно он был не один. Он чувствовал чье-то присутствие не рядом с собой, а внутри себя. Больше всего это походило на то состояние, в котором он пребывал, попав в тело орка.

Теор сконцентрировался и погасил в себе Кровавую ярость. За мгновение до того, как наемник вернул себе привычное состояние, он услышал в голове отчетливый голос, требующий выпустить его. Выпустить его немедленно.

Теор уже слышал этот голос раньше. Однажды. Когда был во власти странного видения после сражения с абаасами.

Когда сражение закончилось, в живых остались только Теор, Гард, Филда, Бертолимей, Раенф, двое чародеев и один подмастерье.

Наемники похоронили своих собратьев в крипте, находящейся в подземелье под замком, в которой обычно хоронили только Грандмастеров. Таково было желание Магистра гильдии. Предателей же сожгли, соорудив костер за пределами замка.

Трое наемников отправились в Канорин, чтобы добыть Окуляр Отражения. Они были на полпути к столице, когда получили тревожное известие.

Мимо них по воздуху проплывали несколько зеленоватых прозрачных шаров, летящих в разных направлениях. Филда поймала один из них, затем разломила его, как скорлупу ореха. Шар распался желеобразной субстанцией. Чародейка не замедлила втереть это вещество себе в виски.

– Какая гадость! Что это такое? – спросил гном.

– Телепатическое сообщение, – ответила Филда, прижала указательные пальцы к вискам и прикрыла глаза.

Через несколько минут чародейка открыла их снова.

– Нужно спешить. На Канорин напали, – сказала она своим спутникам.

Глава 29 Возмездие

Солнце было в зените, когда на крошечном пирсе отдаленного от материка острова можно было стать свидетелем чего-то поистине удивительного. На небольшой площадке, мощенной белоснежными каменными плитами, что еще пару секунд назад была совершенно безлюдной, возникла фигура в черном балахоне, который скрывал появившегося гостя с головы до пят. Довершала маскировку торчащая из-под широкого капюшона маска в виде головы птицы, чем-то схожей с орлиной, но с гораздо более длинным и заостренным клювом.

«Что же в этом удивительного?» – могли бы спросить иные ценители прекрасного. Ведь появление упомянутого незнакомца, так старательно скрывающего свою личность, не сопровождалось ничем фееричным. Не взорвался в воздухе снопом искр магический огонь завораживающей красоты, и земля не встала на дыбы, обнажая свое истинное лоно, сокрытое тысячи лет от чуждых глаз, и не возник в пространстве огромный портал, раскинув свою арку от горизонта до горизонта.

Ничего такого. Никаких грандиозных визуальных или звуковых эффектов, могущих поразить дотошного эстета. Лишь фигура незнакомца, появившегося из ничего. Еще секунду назад на пирсе никого не было, и вот через мгновение здесь уже стоит человек (но человек ли?) в черном балахоне.

Глупые непосвященные людишки. Любое существо, достаточно хорошо разбирающееся в делах магических, скажет им, что для подобного перемещения в пространстве нужна колоссальная магическая сила, и даже это не гарантирует стопроцентного успеха. Ведь подобное не только трудно совершить, это еще и по-настоящему опасно.