Хроники яхты "Мамбо"

С учетом тесноты низенького моторного отделения, тропической жары и упрямства приржавевших за многие годы болтов растянулось все это дело на несколько часов. Вот все собрано, болты затянуты, осталось только проверить, что получилось. Завожу движок, одеваю на голову фонарик, ныряю в погреб моторного отделения. Ложусь на деревянную панель между двигателями и сразу вижу стекающую из-под новой прокладки струйку воды. Все понятно, придется все заново раскручивать.

Рабочие шорты потемнели от пота, руки и ноги в ржавых и масляных потеках, настроение смурное. Как раз в это время звонит Света. Она отработала в Монтане и сейчас звонит из аэропорта перед вылетом в Миннеаполис. Как могу скрываю паскудное настроение, но даже с женой общаться не хочется. И сегодня затевать всю работу заново тоже не хочется. Точнее, навалилась усталость. Пальцы сводит судорога. Глупо как-то. На одной руке пальцы расправишь, на другой свело. Пришлось упереть пальцы врастопырку в палубу, пока не отпустило.

Одел маску с трубкой, скользнул за борт – просто чтобы смыть пот, грязь и усталость. Поплавал минут пятнадцать в теплой прозрачной воде, тяжело вскарабкался на водолазную платформу по откидной лесенке. Все болит, все ломит. Ладно, будет завтра лучше, чем вчера. Ничего страшного не произошло. Другое дело, бывает, что из-за упрямо протекающей прокладки иногда приходится переделывать работу не два и не три раза.

Утром, дождавшись пока сын отчалит на берег на работу, открываю панели пола в салоне. Но не одну, как вчера, а все три. Фактически, теперь по салону пройти затруднительно, все нараспашку. Зато намного удобней работать внизу – и все видно даже без фонарика. Снимаю хвостовик, зачищаю поверхности. Заодно нахожу свой вчерашний ляп – не замеченные мной остатки старой прокладки. Все-таки русское «авось» неистребимо. Вместо того, чтобы счистить вчера всю поверхность буквально сантиметр за сантиметром, я поторопился.

Одним словом, за полтора часа все собрал, затянул болты сколько было силушки в руках. Перекурил, опять к движку, еще раз попробовал изо всей дури подтянуть каждый болт – все. Теперь проверить результат. Повернул ключ, нажимаю кнопку пуска, дизель с некоторой неохотой заводится. Привычным движением скользнул вниз, включаю фонарик, растягиваюсь между дизелями и, затаив дыхание, поворачиваю голову, направляя фонарик на искомый стык между корпусом дизеля и хвостовиком. Чистенько, нигде ничего не подтекает! Пусть немножко поработает, вдруг еще потечет. Вылезаю из салона на корму. В грязных пальцах сигарета, по лицу пот струится. Как же приятно холодит кожу ветерок!

Мимо «Мамбы» проходит динги с соседнего тримарана, «Бадди». Это мой друг, Джон Паттерсон. У него тоже трудовая страда, но в отличие от меня не плановая, а чрезвычайная. Что-то полетело в насосе туалета. А морской туалет, особенно электрический, штука деликатная и капризная. Знаем, кушали. Помучался в свое время от души. Естественно, что мы в курсе дел друг друга – то какой-то инструмент позаимствовать нужно, то совета спросить, а то и просто душу отвести.

Увидев меня на корме «Мамбы», Джон подходит к борту. «Ну, как прокладка?» -

Улыбаясь до ушей, сообщаю: «Вроде не течет. Не могу поверить. Сейчас еще раз гляну. А как у тебя?» -

«Течь из кингстона устранил, а заодно нашел треснувший клапан». –

«И что? Думаешь на берегу найти такой?» -

«Нет, здесь не найдешь. Я уже по интернету заказал. Дня через четыре должен прийти». –

«Поднимайся на борт, Джон. Посидим, покурим» -

«Не могу, нужно на берег прямо сейчас». –

«Не расстраивайся из-за клапана. Все образуется. Мне сегодня повезло, тебе завтра». –

«Это точно», - смеется кудрявый Джон, перебрасывая рычаг подвесного мотора с нейтрального положения на передний ход.

Возвращаюсь в салон. Опять завожу мотор. Лежу рядом с работающим движком минут пять, не спуская глаз с фланцев стыка дизеля с хвостовиком. Нормально – ни единой капли. Для очистки совести перевожу лучик фонарика на соединение с кишкой выхлопной трубы. Там тоже сухо. Все, будем считать, что дело сделано. Поднимаюсь в своей берлоге, босой ногой становлюсь на работающий дизель, одной рукой ухватываюсь за край обеденного стола, другой за деревянную панель облицовки кухонной раковины – опа, и я наверху. Останавливаю мотор, опускаю панели палубы. Салон сразу принимает чинный и благородный вид: чашечки паркета скрывают границы панелей, если не знать, не сразу и догадаешься, что почти весь пол можно распахнуть в разные стороны.