Хроники Иберлена

— Хотя нет, — вымолвил Гайвен Ретвальд, не отводя от девушки взгляда. — У меня есть один довод. Смешной, маленький и ничтожный. Но пока он со мной — мне кажется, я прав.

— О чем ты? — спросила Айна. — Что это за довод?

— Мой довод — ты, — просто сказал Ретвальд.

Девушка отстранилась, настороженно на него глядя.

— Я? Почему я?

«Почему все вокруг норовят использовать меня в качестве решающего аргумента в своей войне? Я человек — или разменная монета для всех этих мужчин?»

— Я люблю тебя, Айна Айтверн, — ответил принц. — Я помню, как тебя представили ко двору. Ты стояла у подножия отцовского трона, в синем с золотом платье, а я наблюдал за тобой из своей тени и не мог отвести взгляда. И до сих пор не могу. Я понимаю, я не тот человек, которого ты наверно ждешь. Но когда я буду сражаться с Эрдером, я буду сражаться за тебя.

Айна просидела молча с минуту.

Она готовилась к необъявленному еще никем, но очевидному для нее браку с Гайвеном так, как готовится к браку любая леди — воспринимая его как долг, который предстоит выполнить, во имя своей семьи и ее чести. Но этот долг не вмещал в себя и не мог вместить ничего общего с любовью.

Конечно, его высочество был очень красив. Он был хорош собой — с его учтивой речью и благородной внешностью. С рассудительными речами и умным взглядом глубоко запавших глаз, с кудрями цвета ночи. Он был блестящим кавалером, должно быть, однако не вызывал в ней никаких чувств.

Айна просто не знала, что ей сказать. В темнице Эрдера, наверно, и то было легче. Сейчас она не испытывала ничего, кроме недоумения и усталости, и хотела, чтобы этот дурацкий сон поскорее кончился и сменился каким-нибудь еще.

Гайвен придвинулся ближе к ней, оказался совсем рядом.

— Я понимаю, — сказал он. — Это не те вещи, что стоило говорить.

— Гайвен… Гайвен, пойми меня, пожалуйста, правильно…

— Не надо, — принц чуть отстранился, — молчи, не надо ничего объяснять. Я понимаю, тебя бы все равно отдали мне в жены, будь живы наши отцы. Но теперь живы только мы с тобой, и если не хочешь — не надо. Я найду, на ком жениться. Я не хочу тебя принуждать. Ни к чему.

— Ваше высочество…

— Да, моя леди?

Айна запнулась, чувствуя в себе смятение. Гайвен Ретвальд — самый завидный жених из всех, что могут ей повстречаться в ее жизни. И он, совершенно, ни капли, не Александр Гальс. В Гайвене нет отчаянной злости, способной погасить и вновь зажечь солнце. Нет бесшабашной смелости, с которой легко прыгнуть смерти в пасть, нет насмешки, совершенства, силы, гордости, тайны. Он далекий теплый свет, но свет не нужен. Нужна жестокая, безумная звезда, горящая высоко над горизонтом.

И все-таки Гайвен мужчина. Не худший из всех, что есть. И он любит ее. Может быть, если он не покажет ей, какова любовь на вкус, не покажет уже никто? Злая звезда погасла, и до нее уже не дотянуться рукой. У злой звезды были другая вера и другая страсть, и эти вера и страсть привели ее к падению. Наверно, все звезды однажды гаснут.

— Если можно, поделись со мной своими мыслями, — попросил принц, видя ее сомнения.

— Нечем делиться, Гайвен, — ответила она через силу, стараясь не думать о том безумно одиноком и холодном мужчине, что вывел ее из тьмы к свету. — Ерунда это все, — сказала Айна тихо. И, прежде чем Ретвальд успел бы что-то ответить, девушка прижалась к нему, обхватив его шею руками. Запрокинула голову, заглянула принцу в лицо. — Поцелуй меня, — сказала она.

— Я не ослышался? — спросил он будто через силу. — Ты действительно меня об этом просишь?

— Прошу. Ты признался мне в любви, верно? Подтверди истинность своих слов.

— Я не верю, — ответил Гайвен наконец очень тихо, — что это то, чего ты хочешь на самом деле.

— А тебе не надо ни во что верить. Просто делай. Если ты мужчина.

На какой-то очень долгий миг его лицо замерло, сделалось совершенно неподвижным, и принц будто перестал дышать. А потом резко подался вперед, взяв ее за плечи. Он склонил голову, прикрыл глаза. Скользнул губами по губам Айны, тут же отстранился, словно обжегся или не счел себя вправе продолжить.

— Нет, — пробормотала Айна, — я просила тебя о другом, — и сама с размаху впилась в его губы. Ретвальд сначала вздрогнул, будто не ожидал этого, но потом все же ответил на поцелуй. Он крепко обнял девушку, проводя рукой по ее волосам.

Айна закрыла глаза. Она была уверен, что Александр, будь он здесь, был бы совсем другим и вел себя по-другому. То, что происходило сейчас, казалось гнусной насмешкой над ее мечтой. Она не понимала, зачем только решилась на подобную глупость.

Объятия Гайвена сделались душными и неудобными, в плечах заныло. Казалось, он и сам не рад происходящему, и продолжает обнимать ее, лишь подчиняясь ее порыву. От принца вдруг дохнуло холодом, совершенно нежданным в горячо натопленной комнате. Этот холод был таким, что желание убежать сделалось нестерпимым. Только Айна подумала об этом, как откуда-то из-за спины раздался резкий голос:

— Так-то вы, господа, проводите время? Не могу отрицать — хорошо развлекаетесь.