Хроники Ликтора. Том первый

– Товарищ Ильин, полагаю? Наслышан.

– И что же вы слышали? А главное, от кого?

– Я состою в Партии. Думаю, догадываетесь, от кого и что я мог слышать.

– Вполне. Кэп, мы разберёмся. У тебя и так много дел, – я махнул головой в сторону лифта. – И на твоем месте я бы поставил замок на ящик с отчётами.

– Зоя? – мгновенно догадался отец девочки. – Что она опять натворила?

– Ничего такого. Просто пока ты здесь, твой заместитель уже вовсю входит во вкус управления Эфесом.

– Вы просили Ликтора – вот вам целых два. Всех благ, – только и бросил Капитан, пустившись наутёк в сторону выхода. – Ильин! Завтра утром жду отчёт!

Последние слова и вовсе донеслись до меня уже из уезжающего лифта.

– Товарищ Ликтор, так я могу увидеть этого Гочи? – продолжил свою мантру партиец. – Или хотя бы его тело, если он мертв?

– Для начала расскажите про его подельников. Что-то удалось узнать?

Скривив лицо, юноша принялся нервно разглаживать свой шикарный костюм. Пару складок спустя он всё же ответил:

– Обычные отбросы, – фыркнул он. – Более трёх лет находятся в розыске службы Гикопротория. Условия контракта у всех давно нарушены, и у каждого незаконно повреждён браслет–блокатор. Неплохо сохранились, учитывая предписания на 15%–й «красный».

– Видимо, не первый их подобный заказ, – предположил я. – Отсюда и сломанные блокаторы. Предоплата 75%–ми и вперёд – губить судьбы.

– Где Гочи? – спросил партиец тоном, явно нерасполагающим к общению.

– Гочи сдох по дороге в Гикопроторий. Использовал слишком большую дозу концентрата.

– Что за концентрат? – пытался прикидываться партиец. Безрезультатно, само собой.

– На улице его окрестили 100%–м Экситейтором, но вам и так это известно, иначе не пришли бы лично, – подметил я. – И какова истинная цель вашего визита? Аннулировать контракты? Или, может, убедиться, что в крови Гочи отсутствуют следы секретного препарата, а в кармане не завалялась причудливая полупустая склянка?

Молодой человек нервно дернул плечами, будто его костюм, призванный подчеркнуть вид строгого, солидного управленца, вдруг стал ему велик.

– Мы можем переговорить у вас в кабинете? – сказал он на полтона тише.

– Определённо.

– Наедине, – партиец скосил взгляд на Лину.

Я тоже посмотрел на кадета, вздернув брови так, словно показывая, что доверяю этот выбор ей.

– Я найду, чем себя занять. – Эбберт натянула лёгкую почтительную улыбку.

Молодой человек ответил ей кивком и, резко развернувшись на каблуках, направился к лифтам. Я сверлил Эбберт взглядом, всё больше утверждаясь в том, что последние слова неспроста так легко ей дались. И маска учтивости была надета вовсе не для юноши в сером костюме. Но, не найдя что возразить, я отправился следом за партийцем, оставив молодую особу наедине с её тревожными планами.

***

Весь путь до кабинета я обдумывал, что же такое взбрело в голову моему кадету, совершенно игнорируя косые взгляды партийца. Вынырнуть из пучины размышлений меня заставил резкий хлопо́к двери и мерзкий неестественный кашель.

– Думаю, пора представиться. Меня зовут Евгений Зильберг. Я состою на службе Партии и являюсь первым секретарём комитета Гикопротория.

– Роман. Работаю тут. – Ответил я без пущего ханжества.

В рангах партийных клерков я разбирался плохо, знал лишь, что высшим органом власти является Политбюро и двенадцать его председателей, а различные комитеты лишь подчиняются их воле. Поэтому понимал, что Евгений хоть и являлся членом Партии, но был далеко не на ведущих позициях, и судя по его вырывающемуся бахвальству, в Партии он относительно недавно.

– Вы явно в Партии не на последнем счету! – решил я немного раздуть эго товарища Зильберга. – Может, тогда подскажете, кем является Александр Сольницкий в вашей структуре?

– Очевидно, что он возглавляет комитет Дотационной Службы.

– Как считаете, это достаточно высокое положение в Партии, чтобы Политбюро могло позволить своему члену безнаказанно сокращать популяцию граждан?

– С ума сошли?! Вы что, сейчас оскорбляете высший эшелон руководства Партии?! – Евгений заметно опешил.

– Я уничижаю жалкого, свихнувшегося старика, являющегося заказчиком более двадцати убийств.

– А при чём здесь Политбюро?!

– Вы только что сами сказали, что Сольницкий – не последний человек в структуре Партии и даже возглавляет комитет.

– Но ни один председатель не будет заниматься подобной мерзостью! Это абсурд!

– Люди всегда снимают с поверхности, а на этой са́мой поверхности не всё так гладко, как вы говорите. Комитет Дотационной Службы облажался на многих ступенях, а главный подозреваемый – не просто член Партии, а глава не последнего в этом городе комитета. Народ вряд ли будет мыслить критически, кому как не вам это знать? Конечно, маловероятно, что начнутся какие-нибудь волнения, но вера в непоколебимость нашего светлого руководства пошатнется.