Хроники Маджипура. Время перемен

Трясущимися руками Халигейн закрыл окно и опустился на кушетку, весь мокрый от пота, в горле у него пересохло. Он не знал, что делать дальше.

Отдаться в руки прокторов! Признаться и отправиться в тюрьму или куда там отсылают преступников! Он не был готов ни к тому, ни к другому. Когда-то он читал старые книги о преступлениях и наказаниях, древние легенды и мифы и, насколько он понял, убийство как преступление исчезло давным-давно, а механизм обнаружения и искупления ржавел неизвестно сколько столетий.

Существовала знаменитая история о морском капитане, выбросившем за борт сошедшего с ума члена экипажа во время плавания через Великое море после того, как тот убил кого-то на корабле, и она всегда казалась Халигейну дикой и невероятной. Но сейчас, обессиленный и ни о чем не думающий, он ощущал себя первобытной тварью, чудовищем, пожирателем человеческих жизней. Он знал, что ничего подобного с ним больше не произойдет, но от этого не становилось легче.

Нужно было убираться из таверны. Если кто-нибудь видел, как падал Клейм — невероятно, конечно, поскольку таверна стояла на фоне искрящейся солнечными бликами набережной, а Клейм свалился из заднего окна и сразу ушел в глубину, — совершенно незачем было торчать тут, дожидаясь появления любопытных.

Халигейн быстро уложил свой саквояж, посмотрел, не осталось ли в комнате чего-нибудь наводящего на след Клейма, и сошел вниз. За стойкой стоял хьорт. Халигейн протянул ему несколько крон со словами:

— Я хотел бы получить счет.

Нервы расходились, и он с трудом удерживался от непроизвольной болтовни, боясь, что хьорт запомнит его. Нужно оплатить счет и поскорее убираться. Интересно, знал ли хьорт, что постоялец из Сти принимал у себя гостя! Если да, то он быстро забудет об этом, как забудет и самого постояльца, поскольку нет никаких причин запоминать его. Владелец подвел итог, Халигейн прибавил еще пару монет, ответил на механическое «Благодарю, приезжайте снова» машинальным «Спасибо, непременно», вышел на улицу и быстро пошел прочь от реки.

Сильный свежий ветер дул вниз по склону Горы, солнечный свет был ярким и теплым. Последний раз Халигейн был в Вугеле несколько лет назад, и в другое время с удовольствием заглянул бы на знаменитую Площадь, полюбовался бы на прославленные картины и прочие здешние диковины, но теперь ему было не до экскурсий. Он спешил на пересадочную станцию, торопясь взять билет в один конец до Сти.

Страх, неуверенность, ощущение вины и стыд следовали за ним по пятам из города в город, пока он ехал по склонам Горы.

Знакомые растянутые пригороды гигантского Сти принесли некоторое успокоение. Скоро он будет дома, в безопасности. С каждым днем, приближающим его к Сти, Халигейн чувствовал себя спокойнее. Могучая река, чье имя дало название городу, с поразительной скоростью несла свои воды вниз по склону Горы. Отполированные фасады зданий Речной Стены взметнулись ввысь на сорок этажей и протянулись на несколько миль. Мост Кинникена, Башня Тимина, Поле Мощей. Дома! Вся живительная сила Сти кипела вокруг и успокаивала, пока он ехал от центральной станции в свой пригородный район.

Здесь, в величайшем городе Маджипура, процветающем благодаря тому, что здесь родился нынешний Коронал Лорд Кинникен, он был в безопасности от последствий неосознанного поступка, совершенного в Вугеле.

Халигейн обнял жену, двух дочерей, крепкого сына. Они видели его усталость и относились с преувеличенной нежностью, словно за время поездки он стал хрупким и бессильным. Ему принесли вина, трубку, шлепанцы, домашние суетились вокруг, излучая любовь и доброту, ничего не спрашивали о поездке, зато болтали о местных сплетнях. В конце концов, он сказал сам:

— Думаю, мы с Клеймом сработаемся. У меня есть причины так считать.

Он сам почти верил в это.

Можно ли связать убийство с ним, если он держится спокойно и непринужденно? Он сомневался, что кто-либо видел падение Клейма. Конечно, для властей несложно установить, что они с Клеймом согласились встретиться в Вугеле — на нейтральной почве — и обсудить деловые разногласия, но что это доказывает? «Да, я виделся с ним в какой-то таверне у реки, — может сказать он. — Мы закусили, довольно много выпили, потому что пришли к взаимопониманию, а потом я уехал. Должен заметить, он еще стоял на ногах, когда я уходил. Видимо, бедняга Клейм, напившись мулдемарского вина, сильно высунулся из окна, любуясь какой-нибудь красавицей, проплывавшей мимо на лодке… Нет, нет, нет! Пусть предполагают они. Мы встретились, пообедали, заключили соглашение, а потом я ушел, — ничего больше. Кто может доказать, что все было не так?»

На следующий день он вернулся в свою контору и занялся делами, будто ничего необычного в Вугеле не произошло. Он не мог себе позволить такую роскошь, как угрызение совести о совершенном преступлении.

Дела шли неважно, в кредитах ему было отказано, он был близок к банкротству. И все это сделал Клейм.