Хроники Маджипура

– Ну это уж слишком! Вы что, принимаете меня за фальшивомонетчика? – взревел Деккерет, вскочив на ноги и угрожающе наклонившись над маленьким человечком. В висках стучало от ярости, и он был готов ударить Барджазида.

Но сразу же почувствовал, что тот не испугался. Барджазид не пошевелился, нет, он даже улыбнулся и взял две оставшиеся монеты из дрожавшей от ярости руки Деккерета.

– Значит, вам тоже не слишком нравятся необоснованные обвинения, а, молодой рыцарь? – рассмеялся Барджазид. – Тогда давайте договоримся. Вы не будете думать, что я убью вас, как только мы выйдем из Кулагского прохода, а я не стану проверять ваши монеты у менялы. Как? Согласны?

Деккерет устало кивнул.

– И все равно это опасная поездка, – продолжал Барджазид, – и я не стану заверять вас в ее благополучном исходе. Когда наступит время испытаний, многое будет зависеть от вашей силы духа.

– Значит, так тому и быть. Когда мы отправимся?

– В Пятый день, на закате. Мы выйдем из города через врата Пинитора. Вы знаете это место?

– Найду, – ответил Деккерет. – Что ж, в Пятый день на закате. – Он протянул руку маленькому человечку.

Глава 5

До Пятого дня оставалось еще трое суток. Но Деккерет не сожалел о задержке, поскольку она подарила ему еще три ночи с Голатор Ласгией. По крайней мере, он на это надеялся, но на деле случилось по-другому. Вечером после встречи с Барджазидом Деккерет не застал архирежиманда в конторе возле гавани, а ее помощники отказались принять от него письмо для своей начальницы. Пока не стемнело, он грустно бродил по жаркому городу, так и не встретив никого, с кем можно было бы поговорить, и в конце концов съел на ужин в своей гостинице что-то серое, по вкусу напоминающее песок, все еще продолжая надеяться, что Голатор Ласгия вдруг чудесным образом появится и уведет его с собой. Но она не ответила на его безмолвный призыв. Он забылся чутким, тревожным сном и, часто просыпаясь, вспоминал о ее гладкой коже, ее маленьких твердых грудях, ее голодном, жадном, ищущем рте. Ближе к утру его посетило сновидение, в котором она, Барджазид и несколько хьортов и вруунов исполняли какой-то сложный танец в полуразрушенном, без крыши, здании среди песков, а потом видения покинули его, и он крепко проспал до полудня Лунного дня. Город в это время казался полностью вымершим, но когда свечерело и стало прохладнее, он снова пошел в контору архирежиманда, снова не застал ее и снова провел вечер точно так же бестолково, как и накануне. Укладываясь спать, он пылко обратился к Хозяйке Острова, умоляя, чтобы она прислала к нему Голатор Ласгию. Но исполнение таких пожеланий вовсе не входило в функции Повелительницы Снов, и все, что он получил этой ночью, это спокойное и приятное сновидение. Возможно, то было послание благословенной Повелительницы, но возможно, и нет: он видел себя в соломенной хижине на берегу Великого океана возле Тил-омона поедающим сладкие лиловые плоды, сок которых окрашивал щеки. Проснувшись, он обнаружил у дверей своей комнаты хьорта, одного из служащих архирежиманда, который передал приглашение от Голатор Ласгии. Тем вечером они пообедали вместе, а поздно ночью отправились к ней и там предавались любви с такой страстью, что их первая встреча могла бы показаться воплощением целомудрия. Деккерет не стал спрашивать ее, почему она отказывалась от встреч в две минувшие ночи, но во время завтрака – они сидели на мягкой шкуре гихорна, запивая золотистым вином изысканные кушанья, оба энергичные и свежие, хотя ни на минуту не сомкнули глаз, – она сказала:

– Жаль, что я не смогла провести с тобой больше времени на этой неделе, но нам, по крайней мере, удалось разделить твою последнюю ночь. Теперь ты уйдешь в пустыню Украденных Снов со вкусом моего тела на губах. Удалось мне заставить тебя забыть всех других женщин?

– Ты сама знаешь ответ.

– Хорошо. Прекрасно. Тебе никогда больше не придется обнять женщину; но последняя оказалась лучшей из всех. Немногим, согласись, так везет.

– Выходит, ты настолько уверена, что я погибну в пустыне?

– Оттуда возвращались единицы. Шансов за то, что я вновь увижу тебя, очень мало.