Хроники Маджипура

Он сел, моргая в отупении. В голове пульсировала боль, глаза были влажными, а в груди и плечах ощущалась давящая тяжесть. Нет, сны, даже самые устрашающие из них, никогда не оставляли такого гнетущего осадка в душе, такой тревоги и сумятицы. Был полдень, и ослепительное солнце висело высоко над верхушками деревьев. Рядом с ним лежали Хаймак Гран и вруун Серифэйн Рейнаулион, чуть подальше – Динитак Барджазид. Они, казалось, спокойно спали. Старшего Барджазида нигде не было видно. Деккерет вновь вытянулся, прижался лицом к теплому песку и попытался найти в этом прикосновении защиту от овладевшей им тревоги. Он знал, что в его сне что-то пошло не так; в него вторглась какая-то темная сила, похитившая из грез то доброе, что в них было, и оставившая ему боль взамен. Не это ли все, кто предостерегал его, называли призраками пустыни? Похитителями снов? Деккерет сжался в тугой комок, как в недавнем сне. Он чувствовал себя оскверненным, словно кто-то грубо принудил его к чему-то дурному, и не мог не задуматься: неужели теперь, по мере того как они будут углубляться в пустыню, ему придется каждый раз во сне испытывать такое? А может быть, и нечто худшее?

Спустя некоторое время Деккерет вновь уснул. К нему приходили какие-то сны, невнятные полустертые обрывки, лишенные какого бы то ни было смысла. Он не стал обращать на них внимание. А когда он проснулся, день клонился к вечеру, и вокруг раздавались песни пустыни, призрачные песни; он слышал звон, отголоски человеческих разговоров, отдаленный смех. Ему казалось, что если бы он вообще обошелся сегодня без сна, то устал бы куда меньше.

Глава 8

Все остальные не показывали никаких признаков того, что во время сна их что-то тревожило. Они приветствовали проснувшегося Деккерета как обычно: огромная безмолвная женщина-скандар – никак, маленький вруун что-то любезно гудел и щебетал, сплетая и расплетая щупальца, два Барджазида ограничились сухими кивками. Может быть, они и знали, что их спутника посещали мучительные видения, но все равно ничего об этом не сказали. После еды старший Барджазид совещался с Серифэйном Рейнаулионом насчет дороги, по которой они должны были ехать этой ночью, а затем все вновь углубились в разгоняемую лунным светом ночь.

«Буду делать вид, что ничего не произошло, – решил Деккерет. – Я не позволю им узнать, что уязвим для этих фантомов».

Но его решению не суждено было воплотиться в жизнь. Когда парящая лодка проходила через участок, по-видимому некогда бывший дном давно пересохшего озера, из которого тысячами торчали странные серо-зеленые каменные горбы, Барджазид вдруг повернулся к нему и, прервав долгое всеобщее молчание, спросил:

– Вы видели хорошие сны?

Деккерет понял, что его усталый вид не остался незамеченным.

– Был бы рад отдохнуть получше, – пробормотал он.

Темные блестящие глаза Барджазида смотрели прямо ему в лицо.

– Мой сын говорит, что вы стонали во сне, все время крутились и съеживались. Может быть, вы почувствовали прикосновение похитителей снов, посвященный?

– Я чувствовал присутствие в моем сне какой-то недружественной силы. А были это похитители снов или что-то другое – мне неизвестно.

– Не опишете ли вы свои ощущения?

– Может быть, Барджазид, вы еще и толкователь снов? – вспыхнул гневом Деккерет. – С какой стати я должен позволять вам копаться в моем сознании? Мои сны принадлежат только мне!

– Успокойтесь, успокойтесь, дорогой рыцарь. Я не намеревался вторгаться в ваши мысли.

– Тогда оставьте меня в покое.

– Я отвечаю за вашу безопасность. Если демоны этих мест уже начали покушения на ваш дух, то в ваших собственных интересах сообщить мне об этом.

– Вы сказали, демоны?

– Демоны, призраки, фантомы, меняющие форму – совершенно неважно, – нетерпеливо сказал Барджазид. – Существа, которые охотятся на спящих путешественников. Они приходили к вам или нет?

– Сновидения не доставили мне радости.

– Прошу вас, расскажите, в какой форме это проявилось.

Деккерет медленно перевел дух.

– Я почувствовал, что ко мне пришло послание от Повелительницы, сон о мире и радости. Но постепенно его природа переменилась. Понимаете? Видение потемнело, стало хаотическим, утратило всю радость, и после сна мне стало гораздо хуже, чем было до него.

– Да-да, это те же самые признаки, – сочувственно кивая, провозгласил Барджазид. – Контакт на мысленном уровне, вторжение в сновидение, тревожащее наложение и откачка энергии.

– Своеобразный вампиризм? – предположил Деккерет. – Некие существа, скрывающиеся в этих пустошах и высасывающие жизненные силы у неосторожных путешественников?

Барджазид улыбнулся.

– Вы продолжаете строить предположения. А я не измышляю никаких гипотез, посвященный.

– А вы сами ощущали их прикосновения во время сна?

Маленький человек как-то странно взглянул на Деккерета.

– Нет. Нет, никогда.

– Никогда? Неужели это значит, что вы невосприимчивы к этому воздействию?

– По-видимому, так.

– А ваш сын?