Хроники Нарнии Том 1

 — Но я ее хочу! — дико завопил принц. — И она должна быть моей! Она, конечно, собачья дочь, лживая, надменная и бессердечная, но я умру, если ее не получу! Из-за нее я не могу спать, пища утратила для меня вкус, и свет солнца померк у меня в глазах из-за ее красоты! Я должен завладеть этой королевой варваров!

 — Наш талантливый поэт превосходно сказал, — вступил в разговор визирь, приподнимая с ковра свое изрядно запыленное лицо, — “Чтобы загасить огонь юношеской любви, потребуется большой глоток из фонтана разума...”

 Эти слова, похоже, довели принца до белого каления.

 — Ах ты, пес! — закричал он и принялся очень метко пинать визиря в заднюю часть тела. — Ты еще смеешь цитировать мне поэтов! Целый день всякие ничтожества швыряют в меня стихами, изречениями и прочими глупостями! Я больше не могу, не могу это слушать!

 Он еще раз с силой пнул визиря. Боюсь, что при этом Аравис было нисколько не жаль своего нареченного.

 Тисрок, казалось, погрузился в какие-то свои думы, но когда его собеседники надолго затихли, он наконец обратил внимание на то, что происходит, и сказал примиряющим тоном:

 — Сын мой, воздерживайся, насколько возможно, и не пинай нашего просвещенного и престарелого визиря. Дорогой камень сохраняет свою цену, даже будучи скрыт в навозной куче, а почтенные лета и рассудительность следует уважать даже в низкой особе подданного. Поэтому постарайся вести себя сдержаннее и изложи нам свои желания и предложения.

 — Я желаю и предлагаю, о отец мой, — сказал Рабадаш, — чтобы ты незамедлительно созвал свою великую и непобедимую армию, вторгся в трижды проклятую страну Нарнию, прошел по ней огнем и мечом, присоединил ее к своей безграничной империи, казнил ее Верховного Короля и его близких родичей — всех, кроме королевы Сьюзен. Ибо она должна стать моей женой. Разумеется, после того, как получит надлежащий урок.

 — Ты должен понимать, сын мой, — сказал тисрок, — что, какие бы слова ты мне ни сказал, они не заставят меня начать открытую войну с Нарнией.

 — Не будь ты моим отцом, — сказал Рабадаш, злобно оскалив зубы, — я бы сказал, что услышал слова труса!

 — А если бы ты не был моим сыном, о вспыльчивый Рабадаш, — ответил тисрок, — то после этих слов жизнь твоя оказалась бы очень короткой, а смерть — очень долгой.

 Сказано было это так сухо и так равнодушно, что у Аравис кровь застыла в жилах.

 — Но почему, о отец мой, — продолжал после небольшой паузы принц несколько более почтительным тоном, — почему наказание Нарнии нас должно затруднять больше, чем приказ повесить ленивого раба или послать на живодерню старую клячу, которой пора пойти на корм собакам? По размеру она вчетверо меньше самой малой из твоих сатрапий. Тысяча копейщиков завоюют ее через четыре недели. Это всего лишь малозаметное пятнышко у границ твоей империи.

 — Я скажу больше. — ответил ему родитель. — Эти маленькие страны, кичащиеся своей свободой (что означает, если говорить по существу, праздность, беспорядок и бесполезность) — ненавистны и богам, и всем, кто наделен хоть некоторым благоразумием.

 — Тогда почему же мы терпим, что такая страна, как Нарния, до сих пор неподвластна твоей короне?

 — Да будет ведомо высокопросвещенному принцу, — снова подал голос великий визирь, — что до того, когда началось благодатно-бесконечное царствование его родителя, страна Нарния была покрыта льдом и снегом и вдобавок управлялась самой могущественной из колдуний.

 — Это мне очень хорошо известно, о самый говорливый из визирей, — отвечал принц. — Но мне также хорошо известно, что эта чародейка давно мертва. А лед и снег исчезли. Так что теперь Нарния восхитительно плодородна и имеет самый здоровый и целительный климат.

 — Тогда многоученому принцу должно быть известно и то, что причиной всех этих перемен были заклинания тех самых подлых особ, которые ныне именуют себя королями и королевами Нарнии.

 — У меня на этот счет несколько иное мнение, — возразил Рабадаш. — Все случилось вследствие изменения расположения звезд и прочих естественных причин.

 — Об этом пусть спорят ученые мужи, — сказал тисрок. — А я не верил и никогда не поверю, что столь великие перемены и убийство старой чародейки обошлись без всякого могущественного волшебства. Ничего другого нельзя ожидать в стране, где живут демоны в телесной форме зверей и говорят, подобно людям, где живут чудовища, которые наполовину люди, а наполовину звери. Мне сообщают, что Верховный Король Питер (да отвергнут его истинные боги) пользуется поддержкой ужасного демона, неодолимого и смертоносного, который обычно появляется в обличье огромного льва. Поэтому нападение на Нарнию — дело темное и сомнительное. А я держусь правила — никогда не протягивать руку так далеко, чтобы потом нельзя было отдернуть ее назад.