Хроники Нарнии Том 1

 — Да замолчите вы! — произнес совершенно несчастный и жалкий Дигори тем же, почти беззвучным голосом. — Или вы думаете, что я ничего не понимаю! Но я... я уже обещал...

 — Ах, но ты ничего не знал, когда обещал... значит, и не подозревал, какое обещание заставили тебя дать! Не было никого, кто мог бы предупредить тебя!

 — И мама тоже... — продолжал Дигори, с трудом выговаривая слова. — Ей самой это не понравилось бы... Она ужасно строгая насчет того, что надо выполнять обещания... и не воровать... и не делать никаких таких вещей... Если мама была бы здесь, она сказала бы, чтобы я этого не делал... сказала бы именно это, а не что-нибудь другое.

 — Но она же никогда об этом не узнает, — успокаивала его Колдунья, и, глядя на ее жестокое и злое лицо, никто бы не поверил, что это ее голос звучит так сладко и мелодично. — Тебе совсем ни к чему рассказывать ей о том, как ты получил это яблоко. И отец твой тоже никогда об этом не узнает... Тебе незачем рассказывать им правду. И, сам понимаешь, незачем брать с собою эту маленькую девочку...

 Тут Колдунья допустила роковую ошибку. Конечно, Дигори был уверен, что Полли и без него сможет вернуться домой при помощи своих волшебных колец. Но Колдунья, по-видимому, этого не знала и, следовательно, предлагала Дигори совершить заведомую подлость. И это низкое, бессердечное предложение — уйти самому и бросить Полли здесь одну — сразу высветило всю подлость и фальшь остального, что говорила ему Колдунья. И хотя горе мальчика было безысходным, голова его неожиданно прояснилась, и он сказал совсем другим голосом, громко и ясно:

 — Интересно, что с вами произошло? Откуда у вас взялась такая нежная привязанность к моей маме? К тому же такая внезапная? Зачем она-то вам понадобилась? В какую игру вы играете?

 — Бог с тобою, Дигги! — шепнула ему на ухо Полли. — Живее! Теперь надо поскорее сматываться!

 До сих пор, пока шла беседа, она не смела вставить ни слова, — потому что, сами понимаете, не ее мама лежала при смерти!

 — Давай, садись! — ответил ей Дигори, подсадил ее на спину Летуньи, а затем проворно вскарабкался и сам. Лошадь расправила крылья.

 — Уходи же, глупец, — крикнула ему Колдунья. — Ты еще вспомнишь обо мне, мальчишка, когда сам будешь лежать при смерти, старый, больной и бессильный! Вспомнишь, как отшвырнул шанс стать вечно юным и бессмертным! Больше тебе он уже не подвернется!

 Она кричала еще что-то, но они были уже так высоко, что успели расслышать только это. Но Колдунья тоже недолго тратила слова даром и не стала глядеть им вслед. Они видели, как она повернулась и заспешила, спустившись с холма, куда-то к северу.

 Как я уже рассказывал, в это утро они поднялись очень рано, а события на холме заняли не так уж много времени. Поэтому Летунья и Полли считали, что они успеют в Нарнию еще до наступления ночи. В продолжение всего обратного пути Дигори ничего не говорил, а другие стеснялись заговаривать с ним. Он был очень печален и порою испытывал сомнения в правильности своего поступка; но всякий раз, как ему вспоминались огромные сияющие слезы в глазах Аслана, сомнения его отлетали прочь.

 Весь день Летунья, не чувствуя усталости, без отдыха летела и летела, придерживаясь течения реки, уводившей их на восток; летела меж высокими горами и над дикими лесистыми холмами. А потом они, миновав великий водопад, начали спускаться все ниже и ниже, туда, где в тени огромного утеса начинались зеленые леса Нарнии. И наконец, когда небо уже покраснело на закате, увидели на берегу реки место, где собралось множество всяких зверей. А вскоре разглядели среди них и самого Аслана. Летунья заскользила вниз, выпустив все четыре ноги, а потом, у самой земли сложив крылья, приземлилась и сразу же перешла в стремительный галоп. Затем резко осадила на месте. Дети спрыгнули на землю. И Дигори увидел, как все звери, гномы, сатиры, нимфы и прочие существа расступились, пропуская их вперед. И тогда он направился прямо к Аслану, протянул ему яблоко и сказал:

 — Я принес яблоко, какое вы просили, сэр!

Глава четырнадцатая ПОСАДКА ДЕРЕВА

 Отлично! — сказал Аслан, и от его голоса содрогнулась земля. И тут Дигори понял, что все нарнианцы слышали эти слова и что отныне рассказ об этом приключении будет передаваться в этом мире от поколения к поколению сотни лет, а может быть, и всегда. Но не надо бояться, что он впал в тщеславие — теперь, когда он стоял рядом с Асланом, у него не было времени думать о таких суетных вещах. Он обнаружил, что может глядеть Льву в глаза. Дигори забыл все свои тревоги, сомнения и чувствовал только одно огромное удовлетворение.

 — Отлично, Сын Адама! — снова похвалил Лев. — Ибо ради этого плода ты претерпел и голод, и жажду, и слезы, и искушение. Поэтому ничья рука, кроме твоей, не имеет права посадить Дерево, которое отныне будет защищать всю Нарнию. Брось же яблоко к берегу, чтобы оно легло туда, где земля мягче всего!

 И Дигори исполнил то, что ему было сказано. Все затихли, поэтому был слышен даже легкий стук, с каким яблоко упало в мягкий прибрежный ил.