Хроники Навь-Города

Слуги тоже насторожённо вертели головами. Нет, ничего страшного не видно: просторный зал, скупо обставленный — сундук, столик с подручным инструментом, дыба, пара столбов с цепями, правдивое ложе. В углу из львиной мраморной пасти текла вода. Пыточная, роскошная пыточная.

Луу прежде в пыточных не был, не доводилось, и о том не жалел. Но знать о них знал.

— Кладите тело, — приказал маг.

Нехотя подошли слуги к ложу и взгромоздили на него тушу вампира.

— Голову!

Пятый слуга протянул магу корзину.

— Можете идти.

Слуги замялись. Старший неуверенно проговорил:

— Ваша милость, мы… Обратный путь, понимаете, он…

Тело вампира шевельнулось.

— Ступайте, — нетерпеливо повторил маг, пристёгивая цепями тушу к ложу.

Опасливо оглядываясь, слуги поспешили прочь.

— Любезный Луу, наденьте фартук и перчатки.

Луу послушался. Перчатки, похоже, были из кожи единорога: они плотно облегали руку и позволяли чувствовать малейшую шероховатость. Главное, ясно другое — перчатки защищали от плоти вампира. Хотя они и сжевали по головке чеснока (а слуги, тащившие тело, так и по две со страху), лишняя предосторожность не помешает.

Маг покопался у сундука, отыскивая вторую пару перчаток.

— Сначала нужно разоблачить его.

Костяными ножницами Луу рассёк одежду сэра Ингмана. Хорошая одежда, но самый последний нищий не решится надеть её на себя. Хотя… Хотя как знать? Какая-нибудь совсем пропащая голова, глядишь, и рискнёт променять скудную жизнь на кумачовое вампирское раздолье.

Маг потянул неприметный шнур. На окна пала красная пелена, густая, тяжёлая, и всё вокруг словно напиталось кровью.

— Внутренности вампира чрезвычайно чувствительны к солнечному свету, — пояснил маг.

Из вежливости он медлил, ждал, пока глаза Луу-Кина и рыцаря привыкнут к полумраку.

Зазвенели цепи — безголовое тело рвалось из оков.

— Вы видите, как благотворно действует тьма на вампира?

Да, тьма для него — что дождь иссушенному полю. Рывки становились сильнее и сильнее.

— Не слишком ли много благотворности? — спросил рыцарь. — Как давно вы проверяли эти цепи, мастер Бец-Ал-Ел?

— Боюсь, очень давно. Не было случая, знаете ли…

— Тогда я бы… — Рыцарь не договорил. Не успел. Цепи лопнули.

Луу прирос к месту. Надо же, и посоха рядом нет.

Казалось, отсутствие головы ничуть не мешает вампиру. Он безошибочно выбрал самого опасного — и бросился на него.

Бец-Ал-Ел отшатнулся, но вампир ухватился за фартук.

Рыцарь не сплоховал — сабелькой чиркнул по фартуку, высвобождая мага. Но вампир извернулся и ногою лягнул рыцаря в грудь, да так, что тот пролетел через весь зал. Крепко ударил. И опять бросился на мага, стараясь разорвать пальцами грудь Бец-Ал-Ела. Луу увидел, как хлынула кровь, — неожиданно светлая, белёсая. Так он нас всех задерёт, подумалось, и в следующее мгновение он с криком налетел на вампира. Зачем кричал — и сам не знал, головы-то у противника не было, не напугаешь. Верно, себя хотел ободрить. С отчаянием ударил вампира в бок, сбивая с ног. Тот упал. А дальше? Луу с размаху всадил в вампира ножницы, пригвождая к полу. Чудные ножницы, из драконьих зубов, большие, длинные. Но долго не удержать, силён, нелюдь. Ножницы того и гляди вырвутся из рук.

— Давай, друг! — подскочил и рыцарь. Теперь он не церемонился, пластал вампира от души.

— Отойдите, — прохрипел маг.

Луу невольно обернулся.

Бец-Ал-Ел стоял, держа одною рукой глиняный сосуд, а другой зажимая рану на груди.

Рыцарь посторонился, уступая дорогу.

Маг с силою бросил бутыль. Луу едва успел зажмуриться, но даже сквозь веки свет слепил, жёг.

Ножницы словно провалились в пустоту. Вампир вырвался? Или…

Открыть глаза он и не пробовал — ослепнет навсегда. Оставалось ждать.

Тьма вернулась внезапно. Тьма и покой.

— Отпейте, любезный Луу. И вы, доблестный рыцарь. — Голос мага окреп.

Луу почувствовал, что в руку ему вложили чашу.

Он пригубил, потом выпил всё. На вкус — горечь страшная. Но зрение вернулось.

Вампира не было. Не было даже костей. Ничего. А ножницы невредимы.

Бец-Ал-Ел стоял рядом. Кровотечение прекратилось, но выглядел маг утомлённым. Иссякшим.

Рыцарь в задумчивости огляделся.

— Немного же мы наисследовали, милостивые государи. Убыток науке.

— Что делать. Хорошо, целы сами. — Маг убрал красную пелену с окон.

— Да, — протянул рыцарь. — А так было чисто…

Стены и свод покрылись чёрной густой копотью.

— Ничего. — Маг и сам пил свой эликсир. — Ничего, чистоту вернуть просто. Всего-то потребуются пара заклинаний. Или тряпка.

— Тряпка?

— Хорошая тряпка порой стоит самого мудрёного заклинания, доблестный рыцарь.

Фомин вышел из холодного подвала усталый и обессиленный. Нет, он не жалел, что согласился свидетельствовать вскрытие. Нарейка, корабельный биолог, дорого бы дал за то, чтобы заполучить вампира на секционный стол. А он — что он… Бортмеханик он.

Каков торговец-то! Не прост малый, ой не прост. Не сплоховал, когда пришлось вырывать мага из воистину смертельных объятий вампира. Однако силища у этих мертвецов!