Хроники Обетованного. Осиновая корона (СИ)

- А когда идёт дождь, Шун-Ди-Го, - Лис плавным жестом показал на окно, - ты можешь сделать что-то ещё, кроме как ждать, пока он "наконец" закончится?.. Конечно. У неё дракон и власть над "коронниками". У неё - все фишки в игре.

И он прозвенел на лире короткую бодрую мелодию. На тыльной стороне смуглых ладоней Шун-Ди ещё днём приметил алые, свежие царапины. Теперь это зрелище почему-то волновало, сбивая с толку; он перенёс блюдо с подоконника на стол, чтобы снова чем-нибудь занять руки. Ох, эти громоздкие материковые столы, стулья, кровати - насколько циновки чище и удобнее...

- Она тебе нравится?

Он сам не предполагал, что спросит об этом вот так, напрямую, и замер от собственной смелости. Не тот случай.

Шун-Ди мог легко и естественно обсуждать с Лисом его связь с кем-нибудь из соплеменниц, лисиц-Двуликих, интрижку с наложницей Ниль-Шайха на острове Рюй или с той симпатичной трактирщицей в Веентоне. Почему-то это не вызывало ни тоски, ни колючего кома в горле. Разве что раздражение, а после - беспричинную усталость.

Но с Уной Тоури всё складывалось иначе. Разве что слепой не увидел бы, как воздух между этими двумя с первых дней буквально трещит от напряжения. И дело тут явно не только в магии - и не только в том, что Лису полюбилось выводить леди Уну из себя.

- Скорее нет, чем да, - безо всякого смущения ответил Лис. Потом подтащил под себя ноги, отложил лиру и потянулся, хрустнув суставами. Золотые пряди волос разметались по половине подоконника; глядя на это, Шун-Ди не смог не улыбнуться. - Она избалованная, незрелая, да и вообще не в моём вкусе. Мало сочности при гигантском самомнении, - он хмыкнул. - Не дура, допустим, но не мудрее большинства двуногих. Прости, Шун-Ди-Го. Хотя к чему извиняться: ты знаешь, что от людей я не в востороге... В общем, нет. Не думаю, что она мне нравится.

- Понятно, - коротко сказал Шун-Ди.

- Но вопрос, видишь ли, не в моих предпочтениях. Она - единственное кровное дитя Повелителя Хаоса. Это не пустяк для всех нас, и особенно для драконов.

Звучит как оправдание... Отчего-то гадко.

- Понятно, - повторил Шун-Ди.

Он не поверил ни единому слову Лиса, а дурное предчувствие продолжало расти.

***

"...Обличье зверя оборотни надевают почти всегда по ночам, ибо днём даже им совестно отрекаться от человеческого лица. Но их природа позволяет делать это, когда заблагорассудится. Оборотни живут стаями, однако есть среди них одиночки, в бою до крайности беспощадные. Обычно это те, кто принимает вид змеи, тигра, снежного барса, а равно любого иного дикого кота, совы, сокола или коршуна. Ежели оборотень болен или изгнан из стаи, он тоже покидает её..."

- Просвещаетесь, господин Шун-Ди?

Узкая ладошка женщины-Отражения легла на пожелтевшую страницу, скрыв от Шун-Ди конец строки. Он слегка смутился.

- Да, госпожа Индрис... Вот, тренируюсь читать на ти'аргском. Свободное время позволяет.

- Похвально, - Индрис улыбнулась, заслонившись тенью от ресниц. В свете масляной лампы её пышные волосы казались густо-розовыми, точно цветы шиповника. - А ещё более похвально, что Вас так занимают учёные книги. В Кинбралане недурная библиотека, не так ли?

Индрис отстранилась и села напротив, мягко опираясь локотками о стол. Бесформенный балахон почему-то плохо скрывал скульптурные контуры её тела. Чуть раскосые глаза колдуньи были глазами кошки - нечитаемыми, но проницательными. Оттенка стали, как у всех Отражений.

Шун-Ди всегда опасался Отражений. К магам-людям он привык: часто сталкивался с ними на острове Рюй и Гюлее, где у них была своя гильдия, а также во время торговых рейдов в Кезорре. С высокомерным старым волшебником по имени Аль-Шайх-Йин он полтора года провёл в путешествии на западный материк - малоприятный опыт, но всё же...

Даже оборотни (спасибо Лису) настораживали его меньше, чем жители зачарованной Долины. От них исходил непроницаемый, чужой холод - совсем как от глади зеркала.

Или как от леди Уны.

- Очень хорошая, я бы сказал, - Шун-Ди улыбнулся, постаравшись сделать это не слишком вымученно. - Но мало книг на миншийском наречии. Иногда мне довольно трудно читать не вязью.