Хроники Обетованного. Осиновая корона (СИ)

- Города-у-Красной-реки, - машинально поправил наместник. Нальдо гневно тряхнул головой (возможно, трепетное отношение к лире повелело ему оставить в покое руки).

- Это мерзкое, лживое имя, господин наместник! Простите, но, как только я слышу его, меня переполняет ярость. Оно отбирает у нас историю.

- Нельзя отобрать историю, господин мой. Прошлое всегда с нами.

Наместник задумался; он не хотел примерять это к "коронникам", но иначе не получалось. Нельзя отобрать историю, и кое-кто чересчур к ней привязан. Кое-кто, не доверяющий реальности - тому, что можно увидеть, услышать и потрогать. Объективным фактам. Неизбежности. Простому закону жизни и смерти.

Историю не отобрать - и не всегда это к лучшему. Не когда во имя раздутых идеалов могут погибнуть тысячи.

- С нами, но Вы не видели, во что они превратили наш город, - Нальдо снова потряс головой, как щенок, и, если бы не лира, определённо зажал бы уши. - Наш, да простит меня Академия, прекраснейший город в Обетованном!

Наместник хмыкнул.

- Академия простит. В молодости мне довелось побывать в Вианте, и могу это засвидетельствовать, - он потянулся к столу и сделал глоток из бокала - подогретое вино напополам с водой и каплей лимонного сока. То, что нужно в холодный вечер тому, кто не должен злоупотреблять хмельным. - Ваши сады и храмы поразительны. Помнится мне ещё живописный пруд...

- Пруд Симиссо, - закивал менестрель. - Там, где плавали чёрные лебеди, и лимоны были высажены вокруг? Рядом с библиотекой кезоррианской Академии?

- Да, именно он.

- Сейчас это просто большая лужа, господин наместник, - усмешка менестреля была непривычно горькой. Он упал в кресло напротив, прижав лиру к груди, и опустил голову в знак печали. - Большая и зловонная, заросшая ряской. За ним много лет никто не ухаживает. И лебеди давно мертвы.

Новая молния с "подпевкой" раската грома подтвердила его слова. Хорошо, что сегодня с ними нет мальчика-флейтиста: такие темы не для детских ушей.

- Но, в любом случае, ваши стены и разноцветная плитка улиц на месте, - попытался сгладить положение наместник. - И те дворцы с колоннами, что словно парят над землёй... Непросто забыть их.

- Дворцы? - подвижные руки менестреля изобразили нечто вроде отжимания мокрой тряпки. - Вот что сделали и с ними, и с их владельцами. Не со всеми, конечно, но с большинством. Некоторые стоят в развалинах и заброшены, в других тюрьмы, лечебницы или лавки купцов побогаче, - он закрыл глаза. - Ничего не осталось от нас. На всём - пятна разложения, господин наместник, как чёрные пятна на белом Дворце Правителей. Тот самый, круглый и парящий, дворец тысячи колонн... Все его барельефы и портики - в копоти от заклятий, от огненных шаров и, - он криво усмехнулся в сторону окна, - молний. Дня не проходит в столице без стычки последние двадцать лет. Сторонники старых правителей тщетно враждуют с новыми, почитатели прежних богов - с верящими в Прародителя, одни кланы чаров и эров с другими... И Высокие Дома, разумеется. Разрушили всё, что не разграбили и не перепродали, господин наместник. Мы гибнем. Остаётся лишь ждать, когда до Вианты дойдут кочевники из Шайальдэ, - менестрель помолчал. - Дойдут и положат этому конец.

Наместник долго не отвечал, подыскивая нужные слова и пытаясь понять, чего тут больше: утрированного, пафосного юношеского пыла или искреннего горя. Допил бокал; горло согрело изнутри сочетание лимона с нотками корицы и вишни. Непозволительное расточительство, если подумать - как и пение Нальдо. Тэска прав: пора собраться и плотнее заняться "коронниками".

Хотя, если подумать, Тэска никогда не говорил ему так. Он вообще никогда не давал открытых советов, каждой фразой оставляя наместнику обширное поле для толкований.

- Я наслышан о делах в Кезорре, и мне на самом деле жаль. Но...

- На самом деле? - подавшись вперёд, переспросил Нальдо. Его широко расставленные глаза пытливо блеснули.

Всё ясно.

Наместник откинулся назад, будто защищаясь. Честно говоря, он ожидал большего. Даже грустно в каком-то смысле.

- Должен ли я рассматривать Ваше пребывание здесь как посольство? - бесстрастно спросил он.

Менестрель издал смешок на грани с кошачьим шипением, встал и бережно положил лиру на стол - между стопкой документов из казначейства и городским планом Академии. Струны издали низкий надрывный стон. Нальдо теперь стоял на фоне окна, и его поджарая фигура в бордовой куртке и красно-коричневых бриджах (что поделать, менестрели обожают броские вещи - а кезоррианцы и вовсе уделяют одежде слишком, на взгляд наместника, большое внимание) казалась в полумраке кабинета вторым, отражающим камин, всполохом пламени.

- Скорее как крик отчаяния, господин наместник. Народные Правители никогда не назначили бы меня официальным послом.

- Да, но кто-то другой мог назначить Вас неофициальным, - Велдакир говорил с той же прохладной вежливостью, глазами оценивая расстояние до двери и до ящика стола, где лежал кинжал. Ближайший пост охраны - этажом ниже, у архива. Прискорбно. - Что Вам нужно, Нальдо? Давайте начистоту. "Без позолоты", как у вас говорят.