Хроники Омура

– Я отправляюсь на поиски, – продолжать не стал, и без слов было ясно, что поедет гном искать хозяина для сотворенного клинка.

– Хм… – протяжно выдал Нобур, не одобряя поведения сына. – Где это видано, чтобы гном, да путешествовал! Кому надо – сами приедут, чай не военный поход, это другое дело! Здесь же… – отец грохнул кулаком по столу.

– Не шуми! – гномки знали, как осаживать разбушевавшихся мужей. – Это решение Рема! – и уже сыну. – А ты, не сворачивай с выбранной дороги, иди по ней до конца и никого не слушай!

– Не буду, – улыбнулся Баламут и, не теряя ни ирны, отправился собираться.

Уходя, услышал, как уста матери шепнули:

– Ты возвращайся, сынок…

Рем не оглянулся, но мысленно пообещал: «Я вернусь!.. Обязательно»

***

Горная тропа, которую избрал Рем, вилась между высоких скал, а они, будто молчаливые, грозные стражи, охраняли идущих по ней путешественников. Тайная стежка, известная лишь немногим, иначе укромный путь стал бы путем самой смерти, этакими вратами в мир Зеста. Всего один гном мог двигаться по ней, никем не замеченный и не узнанный. Было время, чтобы поразмыслить, прикинуть, как быть дальше, определиться, куда пойти. К людям! Вот только какое именно княжество выбрать? Начать молодой гном решил с Яльского. Понятное дело почему – вот оно – лишь спустишься с гор, как ступишь в первое королевство людей!

Над перевалом сгущались тучи, пугающие совсем не летним дождем, холодным, яростным, долгим. На дворе царил солнечник, но только на равнине, а не в горах. Гном жаловаться не привык, потому плотнее запахнул полы плаща и натянул глубже капюшон, приговаривая:

– Ничего– ничего… внизу будет суше…

Надеждам его осуществиться было не суждено – лето в Яльском княжестве выдалось на редкость дождливым и прохладным. Тяжелые тучи висели так низко над небольшим городком, что, казалось, их темные подбрюшья можно затронуть руками. Дождь лупил, словно одержимый, превращая исхоженный тракт в раскисшее месиво, по которому, ругаясь, ворча и поминая вездесущего хмара, двигались и пешие, и конные.

Рем торопился, как мог – невелика радость волочиться по дождю, осматриваясь в попытках отыскать лиходеев, держа руку на рукояти короткого, истинного гномьего меча. Творение же, тщательно упакованное, было уложено в сундук, который Баламут тянул за собой на тележке – та еще забота!

В город пускали всех, кто был способен заплатить несколько медяков, а разговорившийся со стражником Рем, сумел выведать у него название неплохой таверны. Гномов здесь уважали, в отличие от эльфов и прочих, потому отнеслись вполне радушно. День клонился к вечеру, и Баламуту нужно было срочно отыскать место для ночлега. Приближающаяся гроза настораживала и вынуждала ускорить шаг, а возможность провести ночь под крышей вдохновляла.

Вывеска на таверне была старой, растрескавшейся, но пафосно сообщала «Приют князей» – Рем усмехнулся про себя и толкнул тяжелую, дубовую дверь. Огромная трапезная в самое сердце поразила вошедшего внутрь гнома, особенно своим очагом, в котором можно было легко зажарить целого быка. «Это по-нашему!» – подумал Рем, окунаясь в атмосферу, царящую в зале. Веселье здесь шло полным ходом, всяк сидящий развлекался, как мог. Хозяин лично вышел из-за стойки к вошедшему и, стараясь перекричать шум и гвалт, поинтересовался:

– Вы к нам какими судьбами: по делу али отдохнуть?

– Проездом! – оповестил Баламут, выразительно поглядев на собеседника.

Он сразу смекнул, что требуется и кивнул:

– Все организуем, в лучшем виде, не извольте беспокоиться!

Спустя десять лирн Рему подали кубок, наполненный пенным пивом и плотный ужин, в основном состоящий из хлеба и мяса. Баламут, не мешкая, принялся за еду, а потом – эх, знал бы кто, как молодому гному хотелось развлечься, будто раньше, до того, как он сотворил чудо-меч! Напиться, уплясаться вдоволь, горланя непристойные песенки, влиться в гномью компанию, тем более соотечественники уже вовсю посматривали на него. Но нет – нельзя – у Рема другая цель. Потому он поднялся и, повертев в руках выданный хозяином тщательно начищенный ключ, отправился в левое крыло, туда, где располагались комнаты для гостей.

Ничем особым они не баловали – но главное было тепло, стояла мягкая и чистая постель, а также присутствовал комод и кувшин с колодезной водой. Тележка была оставлена на улице, а вот меч перекочевал вместе с создателем в комнатушку. Едва Рем развалился на кровати, скинув сапоги, как в дверь громко постучали.

– Кого еще там хмар лысый принес? – невежливо отозвался он, но створка уже распахнулась, являя его взору трех мужчин, разодетых в шелка и бархат.

Баламут даже не потрудился скрыть гримасу, возникшую на лице, при виде человеческих дворянчиков.

– Зачем пожаловали? – соизволил подняться, зыркнул из-под сурово сведенных бровей, насупился.

– Многоуважаемый гном, – прозвучало в ответ, – мы совершенно случайно оказались с этой таверне, встретили вас и решили выказать свое почтение гениальному мастеру!

– Меч не продам! – сразу заявил Рем. – По крайней мере, пока не угадаете его имя!