Читаем Хроники. От хулигана до мечтателя полностью

На момент, когда Дима делал первые шаги, конкуренция была по-настоящему жесткой — новые артисты лезли из всех щелей, миллионами. Занять свою нишу, быть оцененным можно было только благодаря незаурядному таланту. Это и хорошо, и плохо. Плохо — по понятным причинам, хорошо — потому что в этой борьбе, в этом прохождении самого сложного участка, закаляется характер И формируется профессиональное отношение к творчеству. A оно, в свою очередь, как помогало Диме побеждать во всех начинаниях, так и будет помогать в дальнейшем. Дима, при том, что он не спортсмен, очень азартный человек, ему важно быть лучшим во всяком деле. Он лучшим образом исполняет свои песни, он ищет лучший материал, выбирает лучший образ на сцене — ему важны все аспекты. Мне кажется, что наличие многочисленных соперников в начале, когда он доказывал свое право на публике, сыграло положительную роль.

ЮРМАЛА. 2002 ГОД


Юрий Шмильевич собирал и принимал к сведению все замечания по поводу моей работы. Вспыльчивый и упрямый характер не мешал ему быть гениальным человеком. Он мог перепробовать огромное количество композиций, выбрать самую удачную и заставить ее звучать в эфире. В итоге песня становилась хитом. Айзеншпис никогда не ошибался. Ну, почти никогда — он же был живым человеком из плоти и крови.

Так что он прекрасно понимал: первого места нам не видать. Однако мы могли рассчитывать на одно из призовых — второе или третье. Увы, не сложилось. Конкуренты были слишком сильны, а я вышел на большой конкурс пока лишь в качестве начинающего. Поэтому места совершенно справедливо распределились «следующим образом: «Smash!» — первое, Марина Челло — второе и, к вящей радости принимающей стороны, Янис

Стибелис — третье. А я получил почетное четвертое место и колоссальную конкурсную школу. Нас так вымуштровали на «Новой волне», что значительную часть этих знаний и навыков я еще долго использовал в своих выступлениях.

Но это не это главное. «Новую волну» показали по главному каналу страны, поэтому, несмотря на провал, я вернулся из Юрмалы известным артистом. Большой конкурс одним махом поднял меня вверх по карьерной лестнице. Началась моя активная концертная деятельность — в новом для меня амплуа самостоятельного сольного певца.


Глава 14

ЖИЗНЬ ПОСЛЕ ЮРМАЛЫ И КОЕ-ЧТО ОБ ЭКСТРЕМАЛЬНОЙ СЪЕМКЕ

Сольная карьера •  «Метелица-2» • Долой фанеру, даешь живые концерты! • О пользе классического образования • Подготовка моего первого альбома и клип «Ночной хулиган» от режиссера-рокера • Забота о внешности, или Здоровое и красивое тело настоящего артиста • Кто работает, тот не мерзнет



Итак, я вернулся из Юрмалы другим человеком — более раскованным, более умелым. Способным кайфовать на сцене, что само по себе уже залог успеха.

Сразу по возвращении на нас с Юрием Шмильевичем посыпались заказы на концерты и частные вечеринки. Работали в основном в клубах и казино. Но теперь я выступал не столько с «Динамитами», сколько сольно. Меня и объявлять стали иначе: «Лауреат конкурса «Новая волна» Дима Билан». Или, что особенно приятно, просто «Дима Билан!» Публика уже знала, кто это, и не удивлялась.

И снова «Метелица». Начиная с отбора на «Новую волну» это место все больше врастало в мою судьбу. Я хорошо знаком с музой клуба Нонной, и она сыграла значительную роль в моей жизни. В «Метелице» эта милая женщина отвечала за культурно-организаторские моменты. Если произнести ее имя в артистической среде, не найдется ни одного человека, кто бы ее не знал. Нонна была подругой Айзеншписа, и именно благодаря ей я мог безвылазно оттачивать свое мастерство в работе с живыми музыкантами. У меня всегда был достаточно креативный материал, я это осознаю, но дополнительное тестирование каждого нового трека на сцене «Метелицы» при любом раскладе было большим плюсом. К тому же можно было заработать пусть небольшие, но все-таки деньги. В то время я беспрекословно отдавал большую часть заработка Айзеншпису — ведь требовалось как-то покрывать расходы на снятые клипы.

Перейти на страницу:

Похожие книги

10 гениев спорта
10 гениев спорта

Люди, о жизни которых рассказывается в этой книге, не просто добились больших успехов в спорте, они меняли этот мир, оказывали влияние на мировоззрение целых поколений, сравнимое с влиянием самых известных писателей или политиков. Может быть, кто-то из читателей помоложе, прочитав эту книгу, всерьез займется спортом и со временем станет новым Пеле, новой Ириной Родниной, Сергеем Бубкой или Михаэлем Шумахером. А может быть, подумает и решит, что большой спорт – это не для него. И вряд ли за это можно осуждать. Потому что спорт высшего уровня – это тяжелейший труд, изнурительные, доводящие до изнеможения тренировки, травмы, опасность для здоровья, а иногда даже и для жизни. Честь и слава тем, кто сумел пройти этот путь до конца, выстоял в борьбе с соперниками и собственными неудачами, сумел подчинить себе непокорную и зачастую жестокую судьбу! Герои этой книги добились своей цели и поэтому могут с полным правом называться гениями спорта…

Андрей Юрьевич Хорошевский

Биографии и Мемуары / Документальное
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное