Хроники отряда Кси. Братство

– Ваш ответ?

– Мой ответ «нет».

– Значит, лояльность, честь и упрямство... Хорошо, свою участь вы выбрали сами.

Сой-карн резко встал, отбросив полы плаща.

– Я возвращаюсь на Сирму, центурион. Обработку пленника продолжайте без меня. Все, что он скажет в сознании или в бреду, протоколируйте и переправляйте в штаб-квартиру. Труп уничтожьте на базе.

Генерал вышел в сопровождении охраны, громко топая сапогами, Карина легко и бесшумно скользнула следом.

«Ну вот и все, нарвался, – подумал шеф Кси, проводив взглядом широкоплечие фигуры сирмийцев. – Сой-карн врет, живой свидетель махинаций вокруг феснийской операции ему не нужен. Но даже если генерал сдержит слово... я не могу предать Джея, Влада, Ли. Я не могу сдать им даже Ксанте Ке-орна, хотя он тоже кошкоглазый. Продать чужие жизни и купить свою... годами сидеть в клетке, с сознанием этого... нет, к черту, лучше жесткая агония, а потом забвение».

Солдаты подошли сзади, резко подняли его на ноги и потащили куда-то в темноту. Коридор уперся в квадратный отсек, и Март вдруг запнулся о кровосток и ощутил, как сердце пропустило удар. Солдаты что-то говорили монотонно и гортанно, но от ужаса он забыл сирмийский язык. Длинный стол походил на отрезок широкого желоба и, скорее всего, соединялся с кровостоком. С человека сняли наручники, толкнули его на стол спиной вперед, толстые ремнями закрепили запястья и щиколотки. Лезвие ножа, надрезая на груди робу, задело кожу. «Что они делают?». В темноте мелькнуло красное пятно, раскаленный докрасна прут полыхнул жаром на небольшом расстоянии от щеки.

– Посмотри как следует, терро. Смотри, не отворачивайся.

«Если Мио выдерживал такое, должен выдержать и я». Эта мысль бессильно скатилась по сознанию, будто капля воды по стеклу.

– Не надо!

Непонятная мучителям просьба на родном языке оказалась последней осмысленной фразой. Прут переместился и прижался к коже под ключицей,. Раздалось шипение, в воздухе запахло пригоревшим стейком. Попытка сдержать вопль обернулась лишь прокушенной губой. Шеф Кси кричал, и обморок не приходил бесконечно долго...

– Терро слабые, – сказал Хайт, и Март понял, что сознание вернулось, и он снова понимает сирмийский. – Вкати пленнику укол, Зорак, иначе он быстро умрет, и будет нехорошо.

– У него регенерация что надо... Странно для такой слабой расы.

– Отлично, но не давай терранину отключаться. Пускай полностью расплатится за наших, которые сгорели на орбите Гиркана.

«...Чертов Кай, – думал Март, ощущая как по щекам от боли текут слезы. – Чертов ублюдок Кай со своими нанитами в крови, подарком полубессмертия, ты продлил мне агонию».

Хайт и Зорак продолжали работать, заодно обмениваясь репликами, но Март их не слушал – все звуки вытеснил хруст его собственных костей. От боли тошнило, вокруг шевелилась кровавая мгла.

– Джей! Кай! Помогите, вытащите меня отсюда!!!

– Чего он просит? – поинтересовался Зорак. – Ты включил запись?

– Он не хочет страдать и произносит имена своих друзей-терран. Очень распространенные имена. Они ничего не стоят. Продолжай.

«Боль это еще не все. Оказывается, меня пугают увечья. Даже их машина была лучше». Укол Зорака продолжал действовать, обморок не пришел мгновенно, а словно бы наступил по частям. Сначала исчезли запахи и звуки, потом погасли кровавые пятна, тьма еще некоторое время шевелилась вокруг, но потом исчезла и она.

***

– Не знаю, почему генерал не захотел отдать это барахло зеленокожим, – раздался поблизости голос Хайта. – Союзниками нужны живые инкубаторы.

«Интересно, кто такие зеленокожие?»

Мысли лениво ворочались в голове. Март обнаружил, что снова лежит на циновке в камере, а юный сирмиец в мундире Консеквенсы смотрит на него широко раскрытыми глазами .

– Отойди, Ковал, – буркнул легионер. – Пленник все равно без сознания. И не вздумай самостоятельно трогать этого парня, а то центурион взбесится.

Когда шеф Кси судорожно вздохнул, Хайт придвинулся ближе и коротко хмыкнул.

– Замечательная регенерация. Значит, можно продолжить наказание. Я схожу за Зораком.

Как только легионер исчез за дверью, Ковал вернулся к решетке камеры.

– Здравствуй, парень. – Март попытался сделать приветливое лицо, понял, что во рту не хватает зубов, и все же улыбнулся изуродованными деснами. – Ты можешь дать мне воды?

– Ладно.

Дверь отворилась. Март принял из чужих рук плоскую, уже открытую бутылку, отпил немного, но желудок скрутила судорога.

– Спасибо, Ковал. А теперь скажи – ты можешь меня убить?

– Нет, – сирмиец сделал отрицающий жест.

– Я понял. Тебе запретили.

– Да.

– Ты меня ненавидишь? У тебя кого-то погиб на Гиркане?

– Да!

– Послушай, Ковал... – начал Март, тщательно подбирая слова, которые то и дело ускользали из сознания. – Каждый гирканец – солдат. Мы вместе сражались против них, но каждый – за свои цели. Я просто защищал Землю, как ты защищаешь Сирма. Я понятно говорю?

– Возможно.

– Тогда, пожалуйста, убей меня прямо сейчас. Центурион ни о чем не догадается. Скажешь, что я сам на тебя напал.