Хроники Перепутья

– Я всё равно рада, что встретила тебя, – обратилась она к птице.

– У меня есть ещё одно напутствие, – птица прищурила ясные глаза, – избавься от своего браслета. Чувствую силу, исходящую от него. Руку жжёт, тянет, зовёт да во тьму ведёт.

– Я пыталась его снять! – пожаловалась Маша. – Он сжимается, иногда так больно.

– Погоди-ка, – каркнула птица, встрепенулась и резко клюнула браслет. Раздался низкий гул, птица отскочила, громко проклекотав.

От быстрого движения у Маши подкосились ноги, Егор успел подхватить её.

– Ты же ей так руку склюёшь! – закричал он на Нагай-птицу.

– Не пришло время, значит, снимать, – растерянно проговорила та, – что ж… Ты, мальчик, не кричи да и прости меня, тебе я тоже помочь не в силах. Твою печать сломать суждено лишь тебе самому.

– Не понимаю, о чём ты, – зло проговорил Егор. – Маш, ты в порядке?

Маша сидела на каменной плите с закрытыми глазами. Возгласы Егора и ответы Нагай-птицы звучали глухо. Девочка полностью погрузилась в видение, обрушившееся на неё, когда Нагай-птица ударила клювом о браслет. Змейки вонзили острые зубки в запястье. Видение проникло в Машу ядом. Она увидела ведьму, та прогуливалась по знакомым улицам с гордо поднятым подбородком и горящими глазами. Перед ней расступались люди и загадочные существа, все они жили бок о бок, одни не подозревали о других, вторые таились в тенях и полумраке. За ведьмой расплывалась граница, откуда выходили, выползали и вылетали призрачные силуэты. Ведьма вела за собой обитателей Перепутья. Нагай-птица обещала Маше удачу, но змеи показывали иное: ведьма повернулась к девочке, и всё вокруг завертелось юлой, смешалось и поплыло обманчивым маревом. Маша смотрела на собственное лицо. Она и была ведьмой Перепутья!

– Нам скорее нужно к Истоку! – Маша вскочила на ноги.

– Я провожу вас до Стража, – тут же ответила Нагай-птица, – меньшее, что я могу сделать.

Исполины больше не выныривали из сумеречной глубины. Крылья Нагай-птицы звенели, Егор топал и фыркал, Маша шла, понурив голову. Когда они наконец преодолели мост, Маша обернулась. Над пропастью разливалось сияние, такое же Маша приняла за северное, когда автобус проходил через границу. Сумерки скрывали очередной бескрайний мир. Перепутье хранило множество ловушек.

Мост забытых вывел детей к двум скалам со смыкающимися верхушками. Они походили на ворота, утёсы формировали арку, за которой детей, как всегда, ждала тьма.

– Где же Страж? – нетерпеливо спросила Маша у Нагай-птицы. В голосе опять прозвучали обида и разочарование.

– Мне очень жаль, что я не смогла ничем вам помочь, – ещё раз повинилась птица. – Страж появится.

Птица ждала, что Маша ответит, но девочка смотрела на арку. Егор не собирался ничего говорить. Он с самого начала считал, что птица им не поможет. Нагай-птица расправила могучие крылья, взлетела и одним рывком исчезла в небе.

– Тоже мне курица, – проследил за ней Егор, – надо было её в бездне оставить.

– Не говори так, – перебила его Маша, – птицы должны жить на воле.

Они осторожно вошли под свод.

– Где же Страж? – волновалась Маша. – Тут как-то тихо и…

Она не договорила. Перед ними простёрлась зелёная равнина, в синем небе над которой сияло солнце. Дети переглянулись и не сговариваясь шагнули к солнечному свету. Он казался волшебным, нереальным после долгого пути по Перепутью. Словно кто-то в один миг смахнул пыль или снял мутную завесу.

– Отдай меня, – попросил жестокосердный, и Маша остановилась, занеся ногу над незаметной до того дорожкой камней.

– Подожди-ка, – медленно сказала она Егору, и тот замер.

Камни вздрогнули, с невероятной скоростью устремились вверх, превратившись в стену. Кончик носа Егора уперся в твёрдую поверхность, он отскочил и потёр его, проверяя, не стесало ли кожу, нет ли крови.

– Здрасьте, приехали, – разозлилась Маша, – когда всё это кончится?

– Отдай меня, – бухтел камень.

– Да погоди ты, – Маша прошла вдоль стены. Преграда тянулась на десять широких шагов, после делала плавный поворот и продолжалась до следующего изгиба, за которым Маша разглядела новый виток. – Это же лабиринт! Вот тебе и Страж.

– Надо не отрывать руку от стенки, – тут же подсказал Егор, – чтобы не заблудиться. Правую руку, – он тоже положил ладонь на холодные камни, – заглянем во все тупики и найдём выход.

– Ты уверен? – спросила Маша, не обращая внимания на бубнёж камня.

– Нет, – признался мальчик, – но ты должна быть уверена. И тогда мы точно дойдём.

– А как выглядит Исток? – Маша задавала вопросы, чтобы справиться с волнением. – Нагай-птица говорила что-то про реки. Мы выйдем к реке? К истоку Реки времени?

– Не знаю, – снова признался Егор, – я никогда здесь не был. Но ты не унывай, ты так далеко зашла, Маша!

– Я не унываю! – внутри Маши говорил кто-то взрослый. Думать о том, что говорит она сама, было и страшно, и приятно. – Пойдём. Только вперёд. Главное, будь рядом, – сказала она Егору, и оба, не отрывая рук от стен, двинулись в головоломку лабиринта.

Глава тринадцатая. Ведьмина путанка

Пальцы ведьмы порхали, натягивая и расслабляя красные шерстяные нити.