Хроники простого волшебства

Удача не задирала морду вверх, пытаясь разжалобить выразительным взглядом. По опыту знала – этот трюк с ним не пройдет, а потому предпочитала именно тактику ластящийся попрошайки. И хозяин, и питомица прекрасно понимали, что это не более чем ритуал. Макс и так часто баловал свою любимицу вкусненьким, даже если изрядно пушистая киса не столь рьяно выражала свои чувства.

– Ааау! – Удача, похоже, смирилась, что к консервам сливок не прилагается, и уселась по центру комнаты.

– Вернусь через пару часов, не скучай! – мужчина привычно попрощался с рыжухой.

– Мяу, – услышал он в ответ. Это был еще один их ритуал.

Макс спустился на лифте на парковочный уровень и без раздумий двинулся к месту, где обычно оставлял свой аэрокар. В уверенном мужчине с абсолютно седыми волосами, черных очках, без трости или робота-поводыря трудно было заподозрить слепого. Скорее можно было предположить, что у идущего отсутствует вкус. Уж больно ядовитым был свитер: ярко – салатовый с розовыми восьминогими оленями – этакий выкидыш вечно пищащей моды. Максу же до этой крикливой дамы не было никакого дела, как и до цвета одежды, зато свитер был удобным и в меру теплым, что по нынешней весенней погоде было немаловажным. Он привык уже ориентироваться по размытым силуэтам, изображение которых давали глазные протезы, а детали… Логика и здравый смысл могут заменить зрение, хотя бы частично.

Макс приложил ладонь к сканеру, считавшему отпечаток, и дверца аэрокара отъехала в сторону. Когда он заказывал машину именно с таким замком, в салоне удивились: «Зачем нужна эта архаичная система? Угоны с ней по статистике происходят в два раза чаще – отпечаток-то проще снять, чем узор сетчатки глаза». Макс тогда ничего не ответил, лишь снял очки, и вопросы продавца отпали сами собой. Еще бы – вместо привычных белка и радужки со зрачком увидеть «рыбий» окуляр объектива, заполняющий всю глазницу.

Мужчина сел на водительское сиденье и, проведя рукой по приборной панели, нащупал штекер. Все. Мир обрел краски и четкие очертания – камеры аэрокара работали исправно. Вот только ощущения от картинки, проецируемой в мозг, были не те, что от увиденного собственными глазами. Не было в них глубины и свободы, той свободы, которая присуща лишь человеческому глазу. Так бывает – ты еще только думаешь повернуть голову в сторону звука, а глаза уже сами смотрят в этом направлении. И ты ощущаешь себя частью мира, в котором находишься. При подключении к камерам было все иначе – приходилось подавать мысленный запрос для того, чтобы изменить угол обзора. В такие моменты Макс ощущал себя тем, кто подсматривает мир через замочную скважину. «И так сгодится», – в который раз решил для себя бывший снайпер.

Мотор заурчал, разгоняя по коллайдеру кларки, и мужчина вдавил педаль в пол. Лим предпочитал ручное управление модному автопилоту. Просто по военному опыту знал, как ненадежны бывают программы в экстремальных ситуациях.

Кар резко стартанул с места, ювелирно вписавшись в еще не до конца разъехавшиеся створки парковочного шлюза, и влился в воздушный поток. Несколько минут, и машина резко ушла свечой в верхние слои движения, туда, где водители предпочитали полет на высоких скоростях. Время Макса уже поджимало.

Она

Первое свидание иногда напоминает переговоры с террористом: доброжелательным голосом так же со всем соглашаешься.

Из опыта профессионального Альфонсо

Лия выстукивала короткими коготками замысловатый ритм по столешнице. Девушка усмехнулась, глядя на свой минималистический маникюр. Она не понимала как прежней повальной моды на длинные ногти-стилеты, так и нынешней, когда специально наращенный акрил стали заворачивать на конце пальца в трубочку. «Прямо как недоразвёрнутый палас», – мелькнула непрошенная мысль в голове у девушки.