Хроники разведки: Эпоха холодной войны. 1945-1991 годы

Жуткое и тревожное «перестроечное» время, липкое и тягучее, в котором нам пришлось жить, – время предательства, безвременья и нарастающей безнадёжности; мы прекрасно видели всё происходящее вокруг и едва не плакали из-за своего бессилия, невозможности что-либо изменить. Между тем из разных источников, вплоть до устных рассказов разведчиков, можно узнать, что у наших границ стояли тогда эшелоны, а на различных рейдах – грузовые суда с продовольствием из разных зарубежных государств, руководству которых совсем не хотелось получить новый огромный «очаг напряжённости» в мире. Накормив страну, можно было изменить народное настроение, однако Советский Союз был приговорён и предан, а на голодающий народ предателям было глубоко плевать. На том мы закрываем тему.

«Алексей Козлов»

«В начале 1990 года руководство Первого главного управления ознакомило меня с аттестацией, вывод которой гласил, что в связи с “достижением предельного срока службы” я подлежу увольнению в отставку. Шестьдесят пять лет. Действительно, пора. За плечами 13 лет службы в Советской Армии, 35 лет в разведке, а всего 48 лет (или 53 года, с учётом льгот за особые условия работы). Можно и на покой. Но увольнение затянулось.

В начале мая 1991 года этот вопрос был окончательно решён руководством. Я подал рапорт, в котором просил уволить меня по возрасту. 3 июня я последний раз встретился со всем коллективом нелегальной разведки, объявил о своём уходе, поблагодарил всех за службу и покинул подразделение, которому посвятил двадцать один год жизни».

«Юрий Дроздов»

Летом 1991-го начальник Управления «С» генерал-майор Дроздов вышел в отставку. Если учесть, что возвращение «Дубравина» к активной разведывательной деятельности – это был фактически эксперимент Юрия Ивановича, то понятно, что Алексей Михайлович почувствовал себя тогда весьма неуютно. В то время он как раз пребывал в Центре и как бы «завис». Не знаем, поднимался ли тогда вопрос о его возвращении в институт, «за невозможностью дальнейшего использования» – есть такая формулировка, но можно понять, что перспективы его дальнейшей работы «в поле» были весьма туманны.

А всё же Фортуна ворожила Козлову – она, как известно, любит смелых.

Как раз в то время, когда место Юрия Ивановича Дроздова занял его ученик и соратник, с которым его очень многое связывало по жизни, появилось одно дело, где нужен был именно немолодой человек, с прекрасным немецким языком. Выбор Центра остановился на «Дубравине». Владислав Николаевич, наш знакомый сотрудник, уточняет: «Он там хорошо, удачно отработал, а тот, кто ещё участвовал в этой операции, получил орден… Лёша тоже должен был получить высокую награду – может быть, как раз это и способствовало тому, что он получил Героя».

Трагические события августа 1991 года «Дубравин» переживал где-то за границей, получая информацию о происходящем в Советском Союзе из иностранных средств массовой информации…

А представляете тогдашнее положение наших нелегалов? Покруче, чем у космонавта Сергея Крикалёва[76], отправившегося в космос 18 мая 1991 года из СССР и возвратившегося 25 марта следующего года в «новую» Россию! Всё же Крикалёв при этом прекрасно знал, что его ждут на Земле и что будет торжественная встреча в Звёздном городке, а вот для нелегалов гарантии торжественной встречи в Ясеневе не было… Зато был пугающий пример «воссоединённой» Германии, где в тюрьме, без всякого законного основания, оказался даже руководитель разведки ГДР Маркус Вольф, а что уж говорить про оперативный состав ведомства, который чуть ли не весь пересажали? Никто не знал, какой подлости можно ждать по возвращении на Родину, – недаром же недавний партработник Бакатин[77], сменивший на посту председателя КГБ СССР арестованного «по делу ГКЧП» Владимира Александровича Крючкова, заявил, что он пришёл разрушить Комитет. «Перевёртыши» ориентировались очень быстро и старались «бежать впереди паровоза», начисто забыв, что ещё совсем недавно они делали свою карьеру как «честные партийцы», а некоторые притом – и как сотрудники КГБ СССР.

Однако руководство нелегальной разведки мгновенно сориентировалось в правильном направлении. Полковник Тамара Ивановна Нетыкса рассказала: «Когда всё это случилось, в августе 91-го, начальник Управления “С” прислал нам, как и другим нелегалам, телеграмму: “Ребята, всё продолжается – вы нам очень нужны!” Знаете, что значит получить такую телеграмму в такое время?»

Вдаваться в подробности не будем, но скажем, что даже тогда, когда рухнула страна и нелегалам не совсем было ясно, что будет дальше, никто из них не превратился в «невозвращенца», хотя уж кто-кто, а они могли запросто исчезнуть где-нибудь в мировых просторах, успешно заниматься своим бизнесом или жить припеваючи на имеющиеся средства. Однако никто из них присяге не изменил…

«Алексей Козлов»