Хроники российской Саньясы (Из жизни Российских мистиков - Мастеров и Учеников 1960-х - 1990-х)

В: - Почему ты уехал сюда из Питера и, вообще, как появилась идея уехать и создать здесь коллектив?

И: - Это по натуре видимо так. Город мне никогда не был приятен. Я и в Москве жил, а с шестьдесят седьмого - в Питере. Но город мне совершенно не близок. Если подходить к этой теме издалека, то не лишнее, наверное, будет сказать, что у меня натура такая, что я все время стремился к чему-то запредельному и, поэтому у меня было много самоломаний.

Например, первое было такое. В девятом классе еще. Я в школе был самый маленький по росту и хилый был. А у нас во дворе был турник и я вечерами выходил подтягиваться. Я для себя решил, что каждый день буду подтягиваться, сколько можно, - до предела. Пока могу сдвинуться хоть чуть-чуть. И один раз было такое: я так напрягся, что мне как будто сзади по голове дали дубинкой, - я упал, лежал долго. Потом недели две боялся любых напряжений. И это был не единичный случай. Я много еще в школе над собой экспериментировал и все время как-то до предела шел.

Потом, когда я уже занимался йогой, это было уже после армии. Я тогда от родителей уехал и снимал комнату. Я прочитал какую-то самиздатовскую книгу "Третий глаз" и упорно занимался медитациями на этом "третьем глазе". Занимался я этим буквально от рассвета и до заката, почти без перерывов. Это меня довело до нервного тика. Я ходил и все время дергал головой.

Другой момент: после Университета я ехал частенько в Дом Культуры Ленсовета. Там была такая "Зеленая гостиная". Я там сидел, читал. Однажды наткнулся на объявление о лекции на тему "Западная парапсихология". Пошел туда. А в то время на такие лекции еще не так просто было пройти, -только по приглашению. Но я прошел как-то. Там, после лекции докладчику было много вопросов, и, вот один вопрос был про йогу. Лектор поначалу отнекивался, что доклад о Западной парапсихологии, а не о йоге, но потом все-таки рассказал, что ему удалось побывать в Индии у одного йога, который все вопросы сводил к теме нравственности. Мне это как-то запало. Я тогда как раз ходил с нервным тиком. Мне запало, что, оказывается, нравственность, -это корень и основа. Что без этого основания, всякие упорные медитации и упражнения - это не то.

А любви-то у меня не было долго очень. Все это для меня было очень далекое. У меня и с девушками-то особых отношений не было. Вроде бы -пора, а внутренних посылов каких-то нет. Когда я возвратился из Армии, то познакомился с девушкой. И вот я ее даже обнимал и искал в себе насильно какие-то сексуальные чувства. Какие-то нежные чувства были, а сексуальных, нет. Это - редкий вариант. Потом, на первом курсе института, конечно были уже какие-то общения в этом смысле, но, тем не менее, я не чувствовал в этом какой-то доминанты, как это было у моих сверстников. Вообще, когда я бывал в каких-то компаниях, я сидел, обычно, обескураженный. Мне непонятно было, зачем все эти разговоры, всякая ерунда. Терялся смысл и я никак не мог понять зачем это все, вообще, кто я и зачем... Жизнь начинала гасить какой-то мой юношеский огонь и высокое искание. А я смотрю, - ребятам интересны все эти темы: выпивка, девочки и тому подобное, и они даже кичатся этим. И вот, выходишь из такой компании полностью потерянный, одинокий, опустошенный и, опять же с вопросом:

как быть? - как жить?

В: - Я все-таки хотел бы вернуться к вопросу - как возникла идея уехать о жить в деревню?

И: - Так вот, в городе у меня все время были ломания. Я думал, что привыкну. А нет. Годы идут, а чувствую, что город - чужой мне. А в деревне я ^никогда не жил. Но, я помню одно переживание: еще в детстве, когда я подпал в деревенский дом, меня поразило буквально все, - и стены и простая :, обстановка, все эти лавки, даже мусор в доме, - да, мне даже нравится деревенская грязь. Как-то запала мне вся эта фактура бытия деревенского. Здесь ^весь быт дышит жизнью. Есть здесь что-то настоящее, родное и близкое. ; Потом получилось, что мои друзья - Рома и Вася приехали в эту деревню. |.:В восемьдесят восьмом году, в журнале "Огонек" была статья про вымирающие деревни. И вот в этой деревне, в Красной Горке тоже жил один человек всего, - бывший школьный учитель. К нему приехал корреспондент журнала "Огонек", взял интервью и написал об этой умирающей деревне. Вася, и мой друг хотел давно уже в какую-нибудь уединенную деревню, и, как раз, я наткнулся на эту статью. И вот Вася и Рома договорились в сельсовете и ".купили здесь дома. Я тогда тоже чувствовал, что деревня - это хорошо, но ^Хеще не было ни готовности, ни благоволения на это. И я года два еще жил в !: городе. Там как раз началась всякая коммерция, кооперативы, - и я зараба-^тывал деньги, покупал все, что нужно было для деревни, - там материалы, Цвиструменты и тому подобное, и привозил сюда. Но сам еще здесь не жил. А |?" девяносто первом году почувствовал, что внутренне с городом развязался, Х" приехал сюда и с тех пор уже здесь живу.