Хроники семи королевств: Тени дремотных чащоб

Некроманта окутали густые клубы, и под сапогами вместо гладкого мрамора зазеленела поляна. Она располагалась недалеко от места прошлой встречи и сулила грядущую. Леонардо уже видел хищницу. Посреди вытоптанной травы, поломанных деревцев и смятых кустов, щедро раскрашенных алыми и бордовыми брызгами. И теперь она была не одна – в компании мужчины, вернее сказать того, что от него осталось: из наполовину отгрызенных руки и ноги лоскутами висело мясо, не хватало большей части лица, да и само тело было изрядно покорёжено. В метре же, под нетронутой крапивой, лежали изъеденные рытвинами бледные пальцы. А рядом – меч. Его блеск отражался в чёрных глазах ворона, какой, сидя на нижней ветви ели, передавал информацию приближавшемуся хозяину.

Моалгрен застыл над распаханным животом жертвы: морда, шея, грудь перепачканы кровью, уши прижаты, хвост метёт по земле как у недовольной кошки.

– Трапеза? – Леонардо остановился неподалёку, неторопливо сцепил руки за спиной. – Не хотел бы портить тебе аппетит, но от выбранного блюда разит одиозностью. Обрати внимание на вон тот свисающий с плеча лоскут кожи. Чёрные линии на нём – это фрагмент татуировки низменных слоёв общества, добывающих свой хлеб безнравственными способами.

Несколько секунд моалгрен пристально глядел на колдуна. Потом, придержав лапой ногу, рывком отделил кусок от уцелевшего бедра, но едва челюсти сомкнулись, плоть стала разваливаться на мелкие части. Она бесформенной массой падала обратно на труп, отчего уши зверя почти слились с шеей, а хвост заколотил с удвоенной яростью, вырывая траву с комьями почвы.

Предприняв ещё пару попыток, столь же малопродуктивных, существо оставило обезображенное тело и направилось к некроманту. Оно двигалось неспешно, развесив уши по сторонам и опустив хвост. Не дойдя пары метров остановилось полубоком, а потом зевнуло, демонстрируя второй ряд клыков на верхней челюсти.

Леонардо заметил блеснувшую связку медальонов, болтающуюся на одной из шейных пластин сразу за затылком, и выбитый ряд чешуек на плече, на месте которых тянулся глубокий порез. Разбойник повредил цепочку и высвободил зверя? Или защищался? В стремительном потоке раздумий причина и следствие менялись местами, как день и ночь, наполняя каждую из версий красочными домыслами.

Существо же, казалось, не обращало ни малейшего внимания ни на колдуна, ни на ранение: рассматривало что-то в траве.

Ворон подвинул думы изображением маленького металлического объекта, видимо, выпавшего у трупа. Пряжка? Медальон? Знак отличия? Предмет был сильно деформирован, но всё же представлял интерес. Леонардо решил взглянуть лично. А заодно и проверить, не является ли находка предлогом для коварного нападения.

Некромант подошёл к моалгрену, сблизившись до расстояния вытянутой руки. Поравнялся с мордой. Уронил в траву флегматичный взор. Между вмятин на исцарапанном металле прослеживалось нечто похожее на магический символ. Странно, с учётом того, что предмет не излучал энергии – колдун хотел лишь сымитировать задумчивость, однако и вправду задумался. Утраченная на миг бдительность не прошла без последствий. Существо внезапно дёрнулось. Леонардо успел только голову повернуть… чтобы увидеть, как его чёрные одеяния окропляет смесь слюны, ошмётков плоти и чего-то напоминавшего остатки брони: зверь отряхнулся. И как следствие на дорогой ткани с шипением расползлись дыры, местами позволив кислоте достать до кожи.

Ответных действий моалгрен ждать не стал – отпрыгнул метра на три, постоял, вздёрнув голову и навострив уши, а потом принялся скакать вокруг колдуна, намереваясь уцепить того когтистой лапой.

Леонардо стоял неподвижным столбом, однако вздохнул и неспешно произнёс:

– Да, я уже понял. Моя рубашка пришлась тебе не по нраву. Дорывать необязательно. Вещи из паучьего шёлка сейчас редки, а винтажные работы Кюэльо Жадри и подавно. Она дорога мне, как память об эпохе непризнанных гениев.

После пары кругов существо прекратило игры дикого кота – то ли вняло просьбе колдуна, то ли осознало, что втянуть в забавы того не выйдет, – и направилось в подлесок.

– Благодарю за понимание. Даже в таком состоянии она по-прежнему будет достоянием коллекции, – Леонардо пошёл следом, заметив, как одно острое ухо развернулось назад: – И всё же в чём причина столь бурной реакции? Старомодность стиля? Аллергия на секреторные выделения пауков? Личные счёты с мастером? Я теряюсь в догадках, – а вскоре озвучил вариант, от которого в голос закралось удивление: – Брачные ритуалы моалгренов?..

Зверь даже остановился. Повернул морду. Смерил колдуна немигающим глазом. А затем, дёрнув хвостом, устремил взор вперёд и продолжил углубляться в заросли.

Немного погодя пара оказалась в светлом перелеске, где лежал ещё один труп, намного сохраннее предыдущего: хоть он пробыл тут день-другой, лесные обитатели явно им побрезговали…