Хроники семи королевств: Тени дремотных чащоб

– У тебя был шанс, но ты предпочёл припоминать мне сопливый нос и разбитые коленки, – с наигранной обидой в голосе Ли бросила взгляд из-за плеча.

– Шиари, я – неисправимый двоежёнец…

– Знаю-знаю: только магия, только свобода, – перебила она Учителя. – А ещё ты неисправимый лгун и бабник.

Рихард захохотал, заражая весельем и её:

– Помилуй! Ты сильно преувеличиваешь.

– Разве что чуть-чуть… Насчёт лгуна, – подтрунивала Ли.

Подождав, пока он заколет ей волосы, пересела к нему лицом.

– И всё же. Ты знаешь Леонардо очень давно. Чего в нём больше? Отцовских чувств, исследовательского интереса или внимания к женскому полу? – вновь совершенно серьёзно спросила Ли, пристально всматриваясь в собеседника, стараясь уловить малейшие оттенки того, что останется между строк.

– Несколько веков назад я мог бы дать однозначный ответ, а сейчас… – Учитель, закрыв глаза, откинулся на спинку. – Поживём – увидим, – задумчиво проговорил, покачиваясь в кресле. – В любом случае ваш союз уже принёс прекрасный плод, – улыбка тронула краешки его губ.

Из кроватки донеслись звуки возни. Судя по тому, что они и не думали смолкать, Эффалия проснулась. Допив чай, Ли поставила чашку на пол, подобрала лучину возле очага, подожгла и пошла к дочери. Девочка сидела в кроватке: играла с неразлучным тряпичным оленем. Завидев мать, заулыбалась, не выпуская игрушки, потянула ручки навстречу.

– Выспалась? Проголодалась? – воркуя, женщина запалила висевшую на стене свечу в стеклянной колбе, потушила щепку, бросила её на пол – позже уберёт.

Взяв скомканное и заткнутое в угол одеяло, хотела завернуть дочь, но та протестующе насупилась:

– Те-пло.

Стоило согласиться: Эффалия была всё в том же шерстяном платье, да и дом немного прогрелся, и вообще – лето на дворе.

– Как знаешь.

Подхватив малышку на руки, Ли поцеловала пронзительные голубые глаза, пригладила торчавшие после сна медовые кудри. Как же быстро летело время… Ещё вчера дочка была маленькой лопочущей крохой, а сегодня… Конечно, кроха, но порой такая серьёзная…

Эффи обняла мать за шею, прижалась к щеке и тут же:

– Пу-сти.

Посматривавший за ними Учитель усмехнулся:

– Похоже, дочь в своенравии обойдёт мать.

Ли метнула в него колкий взгляд. Осторожно спустила девочку на пол. Поправила задравшееся платье.

Пока она занималась дочерью, Рихард уже успел изучить содержимое шкафчиков и собрать незатейливый ужин: разогретое рагу, кусок копчёного мяса, остатки сыра, яйца да пара ржаных лепёшек. Эффалия прошлёпала к столу. Требовательное «Ард» – и вот она уже на руках у Рихарда. Несомненно, милая кроха здесь была королевой. Мужчина выдвинул из-под стола стул на высоких ножках с подлокотниками, ссадил на него девочку и, поставив перед ней миску с рагу, выдал ложку.

– Жаль, мало осталось – уж больно вкусно пахнет, – Рихард картинно вздохнул, нарезая оставшиеся продукты ломтиками. – Как-то негусто у тебя с припасами, – он соорудил из них пирамидку и подал Ли.

– Что поделать. Хищники внезапно решили налечь на овощи и коренья – всё сожрали. Пополню на днях, – она опустилась в освободившееся кресло, наблюдая за дочерью, со звериным аппетитом уплетавшей ужин.

Рихард подвесил чайник над огнём и, прихватив свою порцию, устроился на ковре:

– И всё же на твоём месте я вернул бы медвежью шкуру. Этот ковёр лучше смотрелся бы в доме зажиточной горожанки… – понизив голос и лукаво поглядывая на Эффи, маг продолжил: – Не стоит же говорить, что твоя дочь обедает мышами, закусывает лягушками? А уж про всякую мелочь – промолчу.

Ли не знала, что и ответить, а девочка с серьёзным видом посмотрела Рихарду в глаза и заявила:

– Вку-сны-е.

– Тебе виднее, малышка, – улыбнулся тот. – Видишь? Её шкура не впечатлит, – обратился он уже к женщине.

– Неизвестно, – под нос себе выдохнула Ли, вспомнив истории с оленями.

Развлекая поевшую Эффи, они поужинали сами и теперь вместе пили чай. В какой-то момент в голове Ли снова возник образ ночного леса, тропинка, тонувшая во мгле, и крылатый зверёк, бегущий по ней. Она перехватила пытливый, сосредоточенный взор дочери.

– Нет, милая, не сегодня, – мягко проговорила Ли. – Понимаю, ты выспалась. А вот я устала. В другой раз, обещаю, – подавшись вперёд, она нежно погладила ребёнка по голове. Девочка кивнула и, решительно отодвинув чашку, показала матери картинку кровати.

– Дру-гой раз. Бы-стрее, – старательно выговаривая слова, пояснила Эффи.

Когда Ли уложила дочь, Рихард снял со спинки кресла платье:

– Поменяемся?

– Уходишь? А как же Скела и Хуга?

– Пусть в сарае ночуют – утром заберу, – он отвернулся к очагу. – Меня не будет дней пять, а может, семь. Не скучайте.

– Вот ещё, – раздалось приглушённое тканью бурчание, а через мгновение – шаги.

Рихард обернулся:

– И будь осторожна. Не кривись, – одёрнул он Ли. – Пару месяцев назад я бы тебе и слова не сказал. Вы с Эффалией нужны мне живыми и невредимыми, – забрав плащ из рук женщины, Рихард ласково провёл пальцами по её щеке и направился к выходу.