Хроники Сэнгоку. Сказание о Черной Цитадели

Сумерки навалились на поселение за черными стенами напористо, задолго до того, как если бы последний луч холодного зимнего солнца скрылся за великаном Фудзиямой, но солнце уже который день не могло пробиться сквозь плотную завесу облаков, то и дело источающих снежные хлопья. Деревья замерли черными чудищами, напирали на стены города, будто в намерении его захватить. Улицы моментально погрузились в серо-синюю тень, мороз прикоснулся серебряными красками к стенам домов, стволам деревьев, и в тусклом свете жаровен они казались сотворенными из стекла.

Снегопад начался ранним утром и продолжался на протяжении всего дня, словно стремился скрыть от чужих глаз нечто сокровенное, а к вечеру еще и усилился. Ветер стих, и пушистые белые хлопья размеренно и обильно опускались на все вокруг, создавая идеальную атмосферу умиротворения, но в то же время привносили в воздух нечто таинственное и тревожное.

Наката Сосуке вышел на улицу, упер руки в бока, обратив усталый взгляд к бездонному черному небу и ощущая, как снежинки легким покалыванием трогают его исполосованное морщинами лицо. Втянув носом поток морозного воздуха, он выпустил густое облако пара и зажег светильник у двери. Тьма пугливо бросилась прочь, теперь выглядывала из-за угла старой кузни.

– Будет буря.

Хисимура Сато вот уже вторую неделю кряду пропадал в стенах игорного дома, отдаваясь азартной игре в кости с головой, выпивая, ругаясь и пыхтя табачной трубкой, как все взрослые, что любили захаживать в это злачное место. Игра, алкоголь и растленная атмосфера уносили его усталую душу в те края, где нет забот и печалей. Жаль, что на утро все тягостные реалии возвращались на свои места, и тогда он снова шел играть в кости. Невероятным образом фортуна всегда была на его стороне, всего за три ночи, проведенных в игорном доме, он выиграл достаточно денег, чтобы прикупить себе отличное снаряжение и крепкого боевого коня.

С недавних пор его и еще с два десятка учеников с хорошими боевыми показателями расквартировали в отдельной казарме, но Сато упрямо отказывался от благодатных условий, что Акэти предоставлял, как будто позабыв о том дне, когда юноша чуть было не бросился на учителя с мечом. Хисимура ждал или даже лучше сказать – желал снести наказание за свою дерзость, но вместо этого капитан перестал обращать на него внимание вовсе. Однако игнорировать способности юнца в фехтовании было сложно, и вот его определили с другими молодцами в комфортную казарму. Засиживаясь допоздна в шумном и затхлом игорном доме, Сато редко был в силах добрести до своего нового места обитания и ночевал то в заброшенном додзё, то в теплых конюшнях, а то и вовсе не припоминал, где провел ночь, находясь под сильным воздействием алкоголя или еще чего похуже.

Но в ту ночь, что-то на духовном уровне подсказало Хисимуре Сато отказаться от любимого занятия, и в казармы он пришел довольно рано, завалившись на свое спальное место, тут же погрузившись в глубокий сон без сновидений.

Дозорные на стене близ центральных ворот оживленно расхаживали из стороны в сторону, побрякивая поросшими инеем доспехами. Они кутались в подбитые овечьей шерстью хаори подобно замерзшим птенцам, крепко вцепились окоченевшими руками в копья. Казалось, их конечности примерзли к оружию.

– Дзигоку их всех побери! Когда нас уже сменят?! Время – почти полночь! Я ни то, что рук, ног, я зада собственного не чувствую! – проскулил первый, с носом большим, плоским и красным от холода.

– Тебе не кажется, что эта треклятая зима никогда не кончится? Знаешь, сколько всего я надел под доспех, чтобы не окоченеть? У меня даже ноги до конца не сгибаются во всех этих подштанниках, – прогоготал судорожно и стуча зубами второй, опираясь на древко копья всем весом. – Сколько мы тут уже торчим? Пойдем, погреемся у огня на восточной стене?

– Рисковать любишь, как я погляжу? Если Дзиро-сама узнает, что мы ушли с поста, он с нас три шкуры спустит.

– Прежде чем добраться до моей шкуры ему придется разобраться со всей этой одежкой сверху.

– Лучше подождем, пока нас сменят. Осталось-то всего-ничего.

– Всего-ничего и я отморожу себе причиндалы! Быстро добежим, отогреемся и вернемся. Мышь не успеет проскочить! И вообще, ты хоть раз видел, чтобы к этим стенам кто-то подходил из внешнего мира?! Зимой в этот лес только сумасшедший сунется! Давай, шевелись!

Они украдкой двинулись вдоль по стене, стараясь создать минимальное количество шума по замерзшим камням. Тот, что шел позади, замедлился, вперил настороженный взгляд в черную и непроглядную бездну лесной чащи, навострил уши. Сердце его волнительно дрогнуло, он навалился на край стены, потер перчатками глаза, качнул головой.

– Эй, ну чего ты там застрял?! Давай быстрей уже!

– К воротам кто-то приближается.

– Хо-хо-хо! Шутка давно устарела! Ёкай с тобой, мерзни в одиночестве! – отмахнулся товарищ, но тот схватил его под руку и грубо подтолкнул к краю стены, предварительно выслушав причитания и ругань.