Хроники Шеридана

– Ладно! – звонко рассмеялась Мэрион. – Я просто проверяла: может, я вернулась не туда? Пойдем-ка навестим отца Себастьена. Надо бы задать ему пару вопросиков… – и ребята отправились на Холмы.

***

В Замке тем временем накрывали к чаю. Чаёвничать решено было в летней беседке, что обычно устраивалось по особо примечательным поводам, а повод тому нашёлся: вернулась Орфа.

Сначала были радостные охи-ахи, – особенно радовалась старая хозяйка! – потом расспросы: что да как? Потом опять ахи-охи… Потом решили попить чаю. По-праздничному.

Но впечатление от приезда служанки было смазано одним забавным происшествием.

– Что это там за шум?.. – спросила Бабушка, едва домочадцы расселись за столом.

Все прислушались.

С улицы доносились приближающиеся глухие удары: туп-туп!..

– Кто-то топает, – любезно объяснила тётка Миранда.

– Это я и сама слышу! – занервничала бабуля. Чашки и блюдца на столе тонко задребезжали, подпрыгивая. Бабушка торопливо прихлопнула свою чашку высохшей рукой: – Хотелось бы знать, кто?..

Дядя Винки проворно поднялся с места и выглянул из беседки:

– Виктор вернулся.

К воротам подъехал экипаж. Сзади кареты, возвышаясь над каменным забором, виднелась лохматая спина с большими ушами. Из кареты вышел ужасно смущенный Папа. Домашние высыпали ему навстречу.

– Ничего не хочешь нам объяснить? – осведомилась Бабушка.

Папа откашлялся:

– Это… Этот чудесный слоник… Словом, он будет жить у нас… – и заискивающе улыбнулся.

В ответ на его слова, животное вдвинулось на полкорпуса в ворота, и меланхолично принялось жевать верхушку ближайшего дерева. Дуния на всякий случай взяла топор наизготовку.

– Слоник?! – ядовито переспросила Бабушка.

– Ой! – восхищенно пискнул кто-то из тётушек. – У него крылышки!

На спине у мохнатика топорщились маленькие смешные крылья, наподобие лебединых.

– Это всё вы виноваты! – накинулась тётка Люсильда на дядю Винки. – «Раздача слонов»!.. «Раздача слонов»! Нате вам, пожалуйста! Накаркали!..

– Сначала он был просто статуэткой, – спохватившись, принялся оправдываться отец. – Корпоративное жюри признало меня лучшим топ-менеджером года…

– Поздравляем! – парировала Бабушка. – Но в дом я его не пущу!

– Надо же!.. – хихикнул Красавчик. – Это наша-то гостеприимная бабуля – и вдруг отказывает непрошеным гостям!

При этих словах некоторые из постояльцев почувствовали себя несколько неловко.

– Он вполне может пожить в саду… – попытался Папа погасить разгорающийся скандал.

– Не может! – категорично отрезала старуха.

– Куда же его на ночь глядя?

Слон отпустил объеденную ветку, дерево с шумом распрямилось. Животное огляделось и задумчиво уставилось на любимые Бабушкины розы.

– Но-но!!! – предостерегающе возмутилась бабуся.

Слон медленно шагнул вперёд. Бабушка попятилась. Слон сделал ещё шаг… И тут откуда-то вылетел Хендря. Нимало не смутившись размером противника, он подскочил к нему и залился визгливым лаем.

Слон сдал назад, испуганно замахал потешными крыльями, и вдруг тяжело поднялся в воздух. Медленно-медленно перелетев через каменную ограду, он постепенно растаял в небе.

– Слава богу!.. – облегченно вздохнули обитатели Замка.

Особенно, кстати, радовался несостоявшийся владелец крылатого «чуда». Но радость его была преждевременной.

На рассвете в спальне родителей раздался долгий телефонный звонок.

– Я всё понимаю, дружище, – просипел в трубку раздражённый голос комиссара полиции. – Но тебе придётся с этим что-то сделать!

– М-м… что такое? – не открывая глаз, сонно промычал Папа.

– Летающий слон – это, конечно, здорово, – продолжал сипеть Шеридан, – дети и туристы пищат от восторга… Но, понимаешь, – и он понизил голос, – ведь эта птичка гадит! Прямо сверху… А слон, извини, не воробушек!..

***

Суматоха с вторжением слона обошла Мэрион стороной. Она вообще узнала о его существовании лишь в финале этой истории. Потому что с того вечера все события стали разворачиваться слишком стремительно, чтобы успевать следить за подобными мелочами.

Поднявшись в тот день на Холмы, ребята прошли через сад прямо к церковной ограде. Но отца Себастьена в храме не оказалось. Тогда они обошли кругом и вышли к маленькой постройке, что ютилась в самой глубине сада, – там священник хранил свою библиотеку, занимался богословскими трудами, отдыхал иногда между службами.

Окна домика были распахнуты.

Оттуда доносились голоса. Они уже собирались войти, но Мэрион сказала:

– Не хочу спрашивать его о вчерашнем при посторонних! Давай обождём, пока он останется один.

Толстяк согласился. Ему вообще было лень что-либо делать – долгая дорога, жара… Мальчишку разморило, и он с удовольствием посидел бы на травке в саду.

– Можно яблок нарвать пока, – предложил он. – Некоторые уже почти спелые…

Но Рио, застыв, точно собака в охотничьей позе, приложила палец к губам.

– Сам жуй свою кислятину! – шепотом отказалась она и, согнувшись, прокралась под окно.

Прислонившись к прохладной стене, она вся обратилась в слух. Толстяк вздохнул и, бухнувшись на четвереньки, проворно подполз к ней.

– Они явно готовили вторжение… – говорил отец Себастьен. – Мне пришлось закрыть канал…