Хроники Шеридана

– Нет,– спокойно ответила молодая женщина. – Ты поднял оружие против законной королевы – и будешь осуждён. Уведите его!..

Вероломство королевы – столь неожиданное и незаслуженное – настолько потрясло воина, что он молча подчинился. Уже в дверях Дарквиш обернулся: она пристально смотрела ему вслед.

***

Спокойная жизнь на берегу тихой реки довольно скоро приелась троим странникам: ведь горячая кровь текла по их жилам, а не водица.

Сборы были недолги.

Коротышка по недавно заведённому обычаю бежал впереди: принюхивался, прислушивался, часто сворачивал в сторону, рыская туда-сюда словно собака.

– А он сильно изменился!.. – улучив момент, шепнул Юстэс капитану.

На третьи сутки путешествия вдоль по реке лес кончился. Впереди простирались бесконечные поля, далеко-далеко к югу угадывались очертания гор, мимо бежала дорога – они и пошли по ней.

Большую, гружёную сеном повозку, запряжённую здоровущими чёрными быками, они заприметили еще издали. Решили не прятаться – человек, управлявший быками, с виду был вполне обычным.

– Бог в помощь!.. – поздоровались они, поравнявшись.

Человек посмотрел на них и что-то коротко ответил на непонятном языке. Коротышка обнаружил, что прекрасно разбирает чужую речь. Ну, было бы странно, понимая всех остальных живых существ, не понять языка человеческого.

– Он говорит: день добрый… – пояснил он товарищам.

– Почём ты знаешь?

– Умный я, понятно?.. – окрысился, спохватившись, Коротышка.

–Умный, говоришь? – недобро ухмыльнулся капитан. – Тогда спроси: что здесь, да как? И главное, как бы нам пожрать и выпить?

Но Коротышка заявил, что понимать-то он – понимает, но объясняться на чужом наречии не может.

– Как же так? – потяжелел взглядом Ла Мана.

– Вот так!

– Тогда я с ним сам объяснюсь… – рассудил бывший пират, ловко запрыгивая на телегу. Крестьянин покосился на его меч и ничего не сказал. – Присаживайтесь, господа, – сделав рукой приглашающий жест, распорядился капитан, хитро поглядывая на хозяина повозки.

Юстэс и Коротышка не заставили долго упрашивать – ноги, чай, не купленные.

Какое-то время ехали молча… Потом Ла Мана снова попытался завести разговор, задавая незнакомцу вопросы на нескольких языках, но тот лишь качал головой, дескать, не понимаю. Юстэс с интересом прислушивался, а потом спросил:

– Я понял только латынь… Что ещё ты знаешь?

– Арабский, итальянский, испанский, греческий… Я не такой неуч, как некоторые сопляки, мой родитель потрудился дать мне хорошее образование.

– И в чём же ты теперь лучше меня? – вспылил Гилленхарт, с презрением относившийся к «грамотеям». По его раз и навсегда сложившемуся убеждению пользы от книжных знаний было немного: только ранняя лысина да лишний жир, да порча глаз, – вот и всё, что давало человеку сидение за книгами.

– Тем, что ты, хоть и дворянин, – заносчиво отвечал Ла Мана, – но так же туп, как и любой самый вонючий виллан из деревень твоего отца!

Гилленхарт молча столкнул его с телеги и спрыгнул сам. Когда Ла Мана поднялся на ноги, в руках у Юстэса был кинжал, доставшийся ему от погибшего храмовника:

– Я желаю сразиться с тобой!

– Сам напросился!.. – процедил капитан, и поднял меч.

В памяти Юстэса всплыли дни, проведенные на корабле: захват торгового судна, гибель Али. Как он мог забыть об этом?!

– О, рыцарь! Ты уверен, что можешь вызвать меня на поединок? – издеваясь, спросил Ла Мана. – Вдруг я не достоин такой чести?.. Ты ведь ничего не знаешь о моем происхождении!

– Я знаю, что ты убил человека, которому я был обязан жизнью, и мне этого достаточно!

– Вот как?.. – Ла Мана прищурился, удобнее перехватывая меч в руках, и, чуть отступив назад… пропал.

– Ты где?! Трус!.. – выкрикнул юноша, нелепо прыгая по дороге. – Трус! Да куда же ты делся?!

Ла Мана внезапно объявился из воздуха прямо перед ним. Безоружный.

– Я не стану драться с тобой, – спокойно сказал он. Юстэс заметил, что его лицо и голос странным образом изменились, точно это и не он был.

– Почему? – опешил Юстэс. – Сражайся! Я требую!

– Нет, – безмятежно ответил пират и раскинул руки, подставляя незащищённую грудь. – Убивай, если хочешь. Станешь таким же убийцей – ведь я безоружен.

– Дерись!.. – выкрикнул юноша, но Ла Мана со смехом отвергал все его попытки завязать бой.

Напрасно Гилленхарт выкрикивал в его адрес разные оскорбления – пирата словно подменили.

– Когда-нибудь я всё равно убью тебя! – пообещал Юстэс, устав от бесплодных препирательств. – Где же наш любезный возница? И где Коротышка?! Они не могли скрыться из виду так быстро! И дорога ровная – ни холмов, ни пригорочка…

Занятые выяснением отношений, они не заметили, как исчезла повозка. На многие мили вокруг простирались поля – и нигде ни малейших признаков их недавних попутчиков.

– А с тобой что? Где твой меч?.. – спохватился Юстэс.

– Далеко… – загадочно ответил Ла Мана. – Но твоему уму сейчас этого не понять.

Забыв о ссоре, они бегом бросились вперёд по дороге. Но пробежав несколько миль, убедились, что повозка исчезла бесследно – как сквозь землю провалилась!

***