Хроники Смертельной Битвы: Во имя высоких целей

Общение с Драмином, которое поначалу изрядно досаждало, превратилось в насущную необходимость. Ему удавалось быть в курсе всех важных событий, будь то переговоры о возможной свадьбе между двумя враждующими семьями, рост местных таможенных пошлин между землями на юге или попытка одного из аристократов средней руки увеличить численность своего отряда за счет наемников из числа разорившихся рабов. В первое время Китана боялась задавать вопросы, не желая тешить самолюбие высокомерного собеседника, однако по мере усложнения своих обязанностей стала без стеснения пользоваться его осведомленностью.

— Я рад, что вы решили сменить гнев на милость, — сказал Драмин после очередного долгого разговора.

— Ты о чем? — рассеянно спросила она, внося пометки в длинный список расходов.

— О себе, — ответил он с усмешкой. — Я понимаю, почему вы были предубеждены против меня поначалу, но мы с вами воюем по одну сторону, принцесса.

— В самом деле? — спросила Китана, которую прямота собеседника одновременно и обрадовала, и испугала. Ей не приходилось слышать такой откровенной речи с тех пор, как она покинула Внешний мир. Если, конечно, не брать в расчет ссору с Саб-Зиро.

— Я понимаю, как это выглядит со стороны, Китана, — Драмин сделал паузу, ожидая, возразит она против такого обращения, или нет, — но поверьте, я рад, что Император принял такое решение. Я много лет был вынужден совмещать обязанности наместника и главы рода, что на практике крайне утомительно. Мне достаточно и власти, и богатства, а моя семья…

— Вы ведь не женаты, Драмин, — вырвалось у Китаны неуместное замечание, но он только улыбнулся.

— Был женат. Моя супруга, к сожалению, скончалась, а детей у нас не было. Но у меня несколько братьев и сестер, и, сами понимаете, мое присутствие необходимо им постоянно. Поначалу перспективы вашего нахождения у власти меня изрядно тревожили, все же вы слишком юны, и ваш опыт ограничен службой при дворе Императора, однако теперь я убежден, что народ Эдении будет в хороших руках.

Китана, которой речи Драмина изрядно польстили, решила тоже пойти на откровенность:

— Но разделяет ли этот народ ваше мнение, Драмин? Эдения отличается от Внешнего мира слишком…

— Верно, слишком, — усмехнулся Драмин. — Но пока вам удается искусно балансировать между нашими традициями и обычаями, принятыми во Внешнем мире, никого не раздражая и в то же время давая им прочувствовать вашу силу — а значит, и силу Императора. Аристократия следит за каждым вашим шагом, Китана, запоминает каждое движение и каждое слово, но ни у кого из них до сих пор не возникло желания оспорить ваши права, а это многого стоит. И дело тут не только в поддержке Императора, она скорее стала бы помехой, если б вы успели вызвать у кого-то из них неудовольствие…

— Но я не старалась никому угождать, Драмин, — возразила Китана. Он закивал в знак одобрения:

— Вот именно! Не знаю, в чем тут дело, в вашем воспитании или в происхождении, но вы дали им то, о чем они говорят с благоговением, вспоминая старую династию. Сила и святость власти, непрерывная многовековая цепь ее передачи, право крови — вот что для них главное. Они постоянно пытаются перекроить земли по-иному, вырвать друг у друга лишний кусок из глотки, словно стая охотничьих псов, но всякий раз, когда вы одернете сворку, напоминая им о священных установлениях, они будут, простите мне грубость, лизать вам руки. Внешнемирцы считают, что мы слишком привержены традициям — в ущерб благоразумию, и, знаете, я вынужден с этим согласиться, хотя речь идет о моей родине и моих соотечественниках.

Китана задумалась: хвалебные речи Драмина звучали слишком хорошо, чтобы быть правдой. Однако, судя по всему, он ничуть не преувеличивал. Припомнился недавний случай, когда ей удалось разобраться с очередным скачком внутренних пошлин из-за ссоры глав двух семей из мелкой аристократии. Таможенные игры больно ударили по карманам обоих, но никто не желал поступить так, как того требовал здравый смысл, и пойти на мировую. Китана не стала выслушивать длиннейшую и скучнейшую историю старых обид, а прочла по памяти запись из местного кодекса, применявшегося в таких случаях, наложила на обоих спорщиков штраф и отправила восвояси. Она ждала многословных возражений и попыток оспорить решение, однако, к ее удивлению, высокородные господа остались довольны и ушли, рассыпаясь в благодарностях. Видимо, восстановление старого, правильного для них порядка было для них куда важнее возможности одержать победу над врагом.

— Что до простецов, — продолжал Драмин, когда Китана снова подняла на него взгляд, — с ними все обстоит одновременно и сложнее, и легче. Старая династия для них нечто вроде спустившихся на землю небожителей, и королеву Синдел они считают похищенной богиней из легенд об огненных духах. Я рассказывал вам как-то.

— Я помню, Драмин. Но это ведь в голове не укладывается, — нахмурилась Китана. Моя мать для них богиня?