Хроники Талийской войны (СИ)

Затем подошла пехота и сплошной синей волной хлынула на стены. Одни развернули приставные лестницы и полезли наверх, другие снизу палили по защитникам. Наши, конечно, отвечали, но не так плотно.

Пехотный бластер даже в самых умелых руках делает лишь один выстрел в пять секунд. Так сиренские солдаты выстроились в пять шеренг и били залпами каждую секунду, тогда как защитники крепости располагались всего в одну линию. Во-первых, лишь одну линию можно было надежно укрыть за зубцами на стене, а главное – не так уж много их было. Вскоре на стенах уже вовсю кипела рукопашная.

Наша рота получила приказ занять одну из внутренних башен – считалось, что мы в резерве – но бой и до нас докатывался, и тогда леди Анна бесстрашно сражалась в первом ряду. Ее алебарда с легкостью пробивала синие доспехи.

Примечание редактора: в первом издании эта фраза часто вызывала недоумение у наших читателей, далеких от реалий воинской службы. Стандартные доспехи сохранили свое название с древних времен, однако уже к 500-м годам броня фактически превратилась в полевой мундир, который был достаточно легок, чтобы не стеснять движения в бою, и в первую очередь защищал от энергетического оружия и неблагоприятной окружающей среды – т.е. от тех опасностей, с которыми солдат сталкивался чаще всего. До рукопашной схватки дело доходило сравнительно редко, а уж алебарда к началу войн Маринера и вовсе превратилась в церемониальное оружие. Достаточно сказать, что во всей талийской армии лишь одна леди Анна умела обращаться с алебардой.

Тем не менее, это были отдельные вырвавшиеся вперед отряды, и в перерывах у меня была возможность наблюдать за ходом сражения. Основной удар пришелся на центральный сектор. Оборона там едва держалась. Артиллерия сирен взяла прицел еще выше и теперь ее заряды падали только внутри крепости. А вот в восточном крыле сиренские солдаты беспрепятственно вливались в открытые ворота.

Нас, как резерв, немедленно отправили остановить врага, но какое там остановить! Фактически полурота против батальона пехоты с трайками и саперами. Минут десять мы сдерживали сирен на стыке секторов, после чего остатки полуроты откатились к ангару.

В пустом помещении одиноко притулился в уголке мой "курьер". Седой сержант приказал мне готовить технику к экстренной эвакуации. Проще говоря, пора было удирать и желательно - на максимальной скорости! Пока я спешно снимал компенсаторы – спасибо, хоть какие-то инструменты нашлись – остальные отбивались от наседавших сирен и убеждали леди Анну, что удирать надо ей. Дочь герцога не должна попасть в плен.

Она отвечала, что не бросит своих и вообще не умеет толком водить трайк, но свои без нее становились куда менее лакомой целью, а пилот для трайка у них есть – это я. Кое-как уговорили. Я запрыгнул на сиденье. Мрачная, как сама смерть, леди Анна села сзади, обхватив меня одной рукой. Я попросил ее держаться покрепче.

- Удержусь, - ответила она.

Двое солдат открыли перед нами вторые ворота, и мы помчали. Эх, давненько я не катал девчонок на трайке! А уж о такой, как леди Анна, не смел даже и мечтать.

Врагов на улице было больше, чем зрителей на чемпионских гонках. Северные ворота захватили дедалийцы. Там вообще целая колонна внутрь топала. Мы развернулись у них перед самым носом. Леди Анна на ходу снесла одному наемнику голову. Жаль, что не офицеру, это был какой-то неосторожный разведчик. Остальные открыли по нам огонь, но я уже увел курьера в боковой проход, а оттуда – на стену. Проезд по ней был шире, чем узенькие улочки крепости, а мертвых тел на пути оказалось примерно столько же. За стеной скучали без дела наемники на трайках. Я погнал дальше.

Впереди выросла каменная башня. Я выдвинул лапы и повернул руль вправо. Курьер на полном ходу вылетел со стены. Я откинулся назад, на леди Анну, и вместе с ней мы сместили центр тяжести на кормовую часть. Курьер задрал нос к небу. Лапы растопырились, и вцепились стальными когтями в камень. Управляющий мозг у "курьера" от береговой ящерицы, а у тех инстинкт мгновенно зацепиться хоть за что-нибудь вшит на уровне рефлексов. Пока будешь думать – волной унесет!