Хроники уходящего поколения

— Конечно, помогу девочке, — успокоил я Лидию Афанасьевну. — Завтра же вручу хозяйке необходимое письмо, посвящу в тонкости…

Расставались друзьями. Мы с Татьяной были безмерно рады возможности лечь в прохладную кровать. Сказался целый день на ногах.

Затем пошли обычные, похожие один на другой, дни отдыха.

Письмо в Днепропетровский госуниверситет, адресованное моей хорошей знакомой — члену приемной комиссии — сыграло свою роль. Каждый день мы с женой находили у себя в комнате то помидоры и огурцы, то вишню и груши из огорода и сада хозяйки.

В тени на улице было под тридцать по Цельсию. А вот Черное море подвело: глубинное течение снизило температуру воды до 12–15 градусов. Купаться не хотелось, а валяться потным на пляже было невмоготу. Вот мы с Татьяной и придумали способ, как выйти из положения. Играли в очко. Кто проигрывал, заходил на пирс и прыгал с него в воду. До берега надо было еще доплыть в холодной воде.

Проиграв три раза подряд, жена заметила неладное. Пришлось признаться, что я мухлюю. После этого стали «заплывать» примерно одинаково.

Однажды вечером решили посидеть в ресторане. Вызвали такси до Ялты. У водителя узнал, какой ресторан более престижен.

Вечер провели неплохо. Пили крымские вина, закусывали хорошо приготовленным мясом. Под местный оркестр танцевали в основном под еврейские и греческие мелодии. Официант вился около нас ужом — угождал.

Когда рассчитывались, Татьяне, как говорится, шлея попала под хвост:

— Отблагодари официанта. Дай ему на чай пять рублей.

Обратившись про себя к ненормативной лексике, я все же выполнил ее просьбу. Разве она, девчушка, не познавшая еще цену заработанного рубля, могла понять, как нелепо выглядел ее поступок.

«««

Когда в конце лета мы возвратились в Новгород, одохнувшие и загоревшие как шоколадки, в кармане у меня были лишь три рубля на двоих. В запустевшей за лето квартире ничего, кроме уборки, делать было нечего. Кафе и ресторан были нам уже не по карману. А потому решили прогуляться и купить что-либо съестное на последнюю трешку.

Выйдя из автобуса, направились в сторону кремля. Не доходя до него, увидели плотную группу зевак, окруживших столик с барабаном. Оказалось, мужичек продавал лотерейные билеты. Выигравшие здесь же конвертировались в рубли.

В народе говорят: «не играй с государством в азартные игры — всегда проиграешь». Но, видимо, не бывает правил без исключений.

Я почувствовал, как в кармане вспотела рука, сжимавшая последнюю трешку. В висках отдавалось биение сердца: купи билет — купи билет! Поддавшись внутреннему голосу, я протянул лотерейщику мятые три рубля: «на все». Мне протянули три билета. Татьяна вздрогнула и отвернулась, видимо считая, что муж рехнулся. Я протянул жене три закрытых металлическими заклепками лотерейных билета:

— Открывай, мы выиграли.

— Ты что, волшебник?

— Нет. Я только учусь.

— Эх, пропали деньги… — констатировала Татьяна, но билеты взяла. — Сейчас проверим.

Она отвернулась и один за другим раскрыла билеты, выбросив в специальный ящичек металлические заклепки. Открывая билеты медленно, как карты в очко, она раскраснелась, глаза заблестели.

— Ну что там? — не выдержал я.

— Ты же сказал, что выиграл.

— Мало ли что сказал…

Она молча подала мне два из трех билетов. Наш выигрыш составил пять рублей.

Именно эта сумма позволила нам прожить без заимствований до аванса. Сколько раз после того мы не играли в лотерею, ни разу не выиграли. С тех пор мы без смеха не можем вспоминать тот случай.

Цахкадзор

Не успел я принять отдел в «Новгородской правде», как был направлен на всесоюзный семинар журналистов в Армении.

В аэропорту Еревана «Звартноц» (похож на приземлившийся НЛО) меня встретил представитель оргкомитета и сопроводил в одну из гостиниц.

В номере уже разместился мой хороший знакомый из Новгорода — зав. отделом областного радио Владимир Григорьев. Встреча была неожиданной. Мы обнялись.

К вечеру решили спуститься в ресторан. Посетителей было немного. Заняв столик, договорились, что много заказывать не будем — у обоих было немного денег. Заказали по салату, по шашлыку, бутылочку сухого вина. Быстро справились с заказом. Официант дал счет: пятнадцать рублей. Мы не ожидали такой дешевизны. А потому заказали еще бутылку водки и по шашлыку. А салаты остались с первого заказа. Дело в том, что салат по-армянски, это пять — семь тарелочек, в каждой из которых: сухая брынза, зелень, маринованные баклажаны, огурчики, свежие помидоры и т. д. Их хватило и под водочку.

На следующий день прошлись по Еревану, купили женам хорошие подарки. Впечатления совпали: магазины здесь снабжались на порядок лучше, чем у нас в Нечерноземье.

К вечеру всех семинаристов автобусами перевезли в Цахкадзор. Это большое горное армянское село уже давно стало центром подготовки многих спортивных сборных СССР. Гостиница, расположенная по склону сопки, вмещала не менее пятисот — семисот человек.