Хроники везения и невезения

– Как – поляжет? – не понял Робби.

– Травострел никогда не держится долго, – объяснил Джосс, срывая пушистую кисточку, свисающую с травяного «потолка». – Мышарики уже вовсю опыляют хвостами его цветы, еще неделька – и он скукожится. Видишь, кисточки пожелтели? Значит, скоро от нашего лабиринта останутся рожки да ножки.

– А как же маскировка?

– Па Геф что-нибудь придумает, – пожал плечами Джосси.

– Конечно, – согласился Робби. – А пока можно слетать в Дикое Поле – там полно мест, где можно развернуть игру или фильм. Или на озеро, а? На берегу тоже есть подходящие места.

– Лучше на озеро, – решил Джосси. – Заодно еще разок прокатимся по радуге и осмотрим мосты. Когда полетим?

– Давай завтра? У отца и его ученых запланирован «мозговой штурм», значит, они весь день будут торчать в Виндзоре. Я нашел в игротеке та-акой улетный симулятор межзвездного корабля, как раз то, что нужно будущему дикому разведчику! Я уж не стал его проходить, решил подождать тебя: тебе тоже не помешает научиться управлять межзвездником…

– Мне-то это зачем?

– Как – зачем? А вдруг тебе придется подменить меня у пульта? Если меня, например, укусит астероидный червь…

Робби перестал размахивать руками и подпрыгивать, увидев, какое странное лицо сделалось у Джосса.

– Ну чего ты разволновался? Может, мы еще и не нарвемся на астероидного червя, это же необязательно.

Джосси сглотнул и спросил:

– Ты возьмешь меня техником на свой корабль?!

– А как иначе? – удивился Робби. Они никогда об этом не говорили, но ему почему-то казалось, что все решено давным-давно.

– Но я… Я же невезучий!

– Если бы ты был по-настоящему невезучим, ты бы помер еще в младенчестве, – заверил Робби. – А ты бываешь даже везучее меня. Вон в какой катастрофе уцелел – это везенье? Везенье. В озеро плюхнулся – не утоп. Тоже везенье! Огненные шары в тебя не попали – еще везенье! А сколько раз ты терпел крушение на крылолете?

– Не помню… Раз десять.

– Вот! Другой давным-давно свернул бы себе шею, а ты – нет. Я – семирадужно везучий, ты – парадоксально везучий; да мы вдвоем такого наоткрываем, что все остальные дикие разведчики взвоют от зависти! А когда разбогатеем, ты набьешь себе на Ориноксе тату и станешь везучее самого Патрика Бинга.

Джосси засиял, как все радуги Радужного Озера, вместе взятые.

– Да, капитан! – он протянул руку. – Пути, что нами пройдены…

– …Потом пройдут другие, – договорил Робби строчку песни о диких разведчиках и ударил ладонью по ладони Джосса. – В общем, завтра приступаем к тренировкам. А сейчас во что будем играть?

– Может, в собаку Баскервилей? – предложил Джосси. – В твоем голографическом зоопарке есть собака? А туман в браслете есть?

Собаки в зоопарке не оказалось, но, к удивлению Робби, в погодном модуле браслета кроме душистого ветерка и десятка других личных микроклиматов и вправду оказался туман. Густой, плотный, он хлынул в травяной коридор клубящимися молочно-белыми волнами, и Джосси радостно воскликнул:

– То, что надо!

Потом понизил голос и принялся зловеще читать наизусть «по книжке»:

– Белая волокнистая пелена, затянувшая почти все болото, с каждой минутой приближалась к дому…[5]

– Чур, я буду Холмсом, – сказал Робби. Он ожидал, что Джосс вызовется быть Ватсоном, но Джосси заявил:

– А я буду собакой Баскервилей! Попробуй, найди меня, лондонская ищейка!

Джосси нырнул в туман, и спустя несколько мгновений оттуда донесся вой: баскервильский пес свернул в один из боковых тоннелей. Только тут Робби вспомнил просьбу ма Нэн держаться вместе. Ма была бы недовольна, узнав, что мальчики разделились, и Робби решил как можно скорей найти проклятие рода Баскервилей.

– Сплошное белесое море, посре… серебренное сверху луной, продолжало свое медленное неуклонное наступление, – сказал он, идя на вой. И продолжал уже не по книжке: – Но великий сыщик, вооружась дедукцией и отвагой, шел по следу в самое сердце Гримпенской трясины!

Вообще-то след безнадежно потерялся. Унибраслет продолжал выбрасывать перед «великим сыщиком» клубы тумана, которые не сразу таяли за его спиной. Утонув в тумане по уши, Робби ощутил тревожный холодок и обрадовался, когда завывания раздались совсем близко. Вой перешел в хихиканье, которое тут же оборвалось – собака явно устыдилась своего несолидного для проклятия рода Баскервилей поведения.

Робби пошел быстрее, потом припустил рысцой, услышав впереди шаги.

– В тишине болот послышались быстрые шаги…

Стоп!

Он резко остановился. Джосс только что выл слева, а шаги слышались впереди. И они были слишком тяжелыми для легких мальчишечьих ног.

Робби ощупью нашел теплый кружок на браслете и выключил туман. Но белая пелена не могла рассеяться мгновенно, она продолжала колыхаться вокруг, постепенно опускаясь к земле.

С сильно бьющимся сердцем Робби напряженно вглядывался в марево…

Из тумана вышел андроид.