Хроники замка Брасс

– Не может быть, что это место природного происхождения, – повторил он. Он провел руками в перчатках по стенам, но не ощутил зазубрин от инструментов, которыми они могли бы быть вырезаны. Он обернулся к спутникам, и ему, в тусклом свете пещеры, показалось, что они смотрят на него как-то странно. – Что скажете? Ты же знаешь это место, Катинка ван Бек. Есть о нем какие-нибудь упоминания в летописях? В легендах?

– Кое-что есть, – призналась она. – Иди вперед, Хоукмун. Уже скоро мы выйдем на другую сторону.

– Но куда именно? – Он развернулся всем корпусом, перегородив им путь. Светящийся шар у него в руке горел тускло, бросая на лицо красные адские отсветы. – Прямо в лагерь Темной Империи? Что, вы оба работаете на моих заклятых врагов? Это ловушка? Вы оба чего-то недоговариваете мне!

– Мы не работаем на твоих врагов, – возразила Катинка ван Бек. – Пожалуйста, Хоукмун, иди дальше. Или мне пойти вперед? – Она шагнула к нему.

Хоукмун невольно опустил руку на рукоять меча, одновременно сбросив с плеч шубу.

– Нет. Я верю тебе, Катинка ван Бек, но все мои инстинкты кричат, что это западня. Как такое возможно?

– Ты должен идти вперед, сэр Защитник! – спокойно произнес Джери-а-Конел, поглаживая маленькую черно-белую кошку, которая выбралась из вещмешка. – Ты обязан.

– Защитник? Защитник чего? – Хоукмун так и сжимал рукоять меча. – Чего именно?

– Защитник Вечности, – так же спокойно сказал Джери-а-Конел. – Солдат Судьбы…

– Нет! – Хотя эти слова не имели для него смысла, Хоукмуну было невыносимо слушать их. – Нет!

Он зажал уши руками в перчатках.

И в этот момент его спутники набросились на него.

Хоукмун не был сейчас так силен, как до своего безумия. Он устал от подъема в горы. Он боролся с напавшими, пока не ощутил, как кинжал Катинки ван Бек уперся ему под глазницу, и услышал ее настойчивый голос:

– Самый простой способ достичь нашей цели – убить тебя, Хоукмун, – заявила она. – Только не самый гуманный. Кроме того, не хотелось бы портить тебе тело, если вдруг ты захочешь вернуться в него. Так что я убью тебя только в том случае, если ты не оставишь мне выбора. Ты меня понял?

– Я понял, что это предательство, – произнес он гневно, пытаясь вырваться из их рук. – Я‑то думал, что чувствую запах весны. А это был запах предательства. Предатели прикидывались друзьями!

Кто-то из них погасил светящий шар. Все трое замерли в темноте, и Хоукмун услышал эхо собственных слов.

– Где мы находимся? – Он ощутил, как кинжал снова уперся под глазницу. – Что вы творите со мной?

– Это единственный способ, – сказала Катинка ван Бек. – Единственный путь, Воитель.

Первый раз она назвала его этим словом, которое то и дело повторял Джери.

– Где мы находимся? – снова спросил он. – Где?

– Хотела бы я знать, – сказала Катинка ван Бек. И в голосе ее звучала печаль.

А потом она неожиданно ударила его по затылку рукой в латной перчатке. Он ощутил удар и понял, откуда он. На долю секунды ему показалось, что удар не достиг цели лишить его сознания. А потом понял, что упал на колени.

В следующий миг он почувствовал, как собственное тело уносится от него куда-то во тьму пещеры.

И тогда он понял, что удар все-таки достиг цели.

Часть вторая Возвращение домой

Глава первая Илиана Гаратормская

Хоукмун слышал призраков.

Каждый призрак говорил с ним его собственным голосом.

Голосом Хоукмуна…

…тогда я был Эрикёзе, и я истребил род человеческий. И Урлик Скарсол, князь Южного Льда, который уничтожил Серебряную королеву с Луны, был я. Я носил Черный Меч. А вот теперь я повис посреди лимба, дожидаясь следующего задания. Может, тогда я всё же отыщу способ вернуть мою утраченную любовь Эрмижад. Может, я найду тогда Танелорн.

(Я был Элриком.)

Солдат Судьбы… Орудие Времени… Вечный Воитель… обреченный на постоянную борьбу.

(Я был Корумом. Я был Корумом чаще, чем в одной жизни.)

Я не знаю, как всё это началось. Возможно, закончится оно в Танелорне.

Ралина, Иссельда, Симорил, Зарозиния…

Как много женщин.

(Я был Арфлан, Асквиол, Обек.)

Все умерли, кроме меня.

(Я был Хоукмун…)

– Нет! Я и есть Хоукмун!

(Мы все Хоукмун. Хоукмун – это все мы.)

Все живы, кроме меня.

Джон Дейкер? Это он был первым?

Или последним?