Хроники Звёздного Народа

Он нажал на первую, и их Галактика передвинулась влево за его кресло, освободив половину зала. Нажал на вторую. Справа появилась соседняя шаровидная Галактика. После этого он быстро продемонстрировал назначение других кнопок и манипуляторов.

— Ясно, капитан?

— Так точно, Командор!

— Задание таково: проложить курс для вашего корабля до торговой базы Сют соседней Галактики, рассчитать время полёта и обеспечение корабля из расчёта похода туда и обратно. В вашем распоряжении Информационный Центр Флота — это здесь, — он показал на панель с экраном. — Будете готовы — позовёте меня. Белая кнопка.

Его кресло рухнуло вниз. Он пружинисто встал и, не оглядываясь, пошёл вглубь зала и где-то там растворился.

Он уже сидел за рабочим столом одного из своих кабинетов и наблюдал за ней сквозь прозрачную с его стороны стену, а она все ещё смотрела ему вслед. Все сенсорные датчики были включены. С какой-то обидой он обнаружил, что не о нём она думает, а о задании, которое получила. Поймав себя на этом странном чувстве, он передёрнул плечами. Чего он хочет от этой хрупкой девушки? Молодец! Она взяла себя в руки. Он тоже должен работать. Её мысли озвучивались на весь кабинет.

Странное задание. Зачем Командору торговая база Сют? Что там делать военному кораблю? Неужели мы хотим напасть на соседнюю Галактику? Нет, Командор не сумасшедший, чтобы вынашивать такие безумные планы.

— Ну, спасибо на добром слове, — буркнул Командор.

Что же тогда? Сопровождать особо важный груз? Это возможно. Она включила информационный пульт и затребовала дату вылета её корабля.

Командор ввёл данные.

Ванда несколько минут сосредоточенно смотрела на дату. Озвучиватель мыслей молчал.

Не может быть! Командор вскочил и в волнении прошёлся по кабинету. Эта девочка владеет древней техникой экранирования мыслей.

Ванда нажала на белую кнопку.

— Мне нужна бумага и карандаш, деревянный и с угольным грифелем.

В кабинете раздался голос:

— Что ты об этом думаешь?

— Феноменально! Ты тоже следишь?

— Безусловно.

Он включил связь.

— В правом подлокотнике моего кресла есть карман. Там вы найдете всё, что вам нужно.

Двенадцать часов Ванда работала. В кабинете Командора была тишина, даже стрелки приборов стояли на нолях. Он с тревогой и любовью всматривался в её лицо, так быстро ставшее ему безмерно близким и дорогим. С болью видел, как краски уходят с лица, и оно становится всё бледнее и бледнее. Несколько раз он пытался прервать процесс. Но каждый раз, когда рука его тянулась к пульту, он слышал строгий голос матери:

— Нет!

Наконец, голограммы в зале погасли, кресло опустилось на пол. Но Ванда не вставала.

Она приходила в себя.

— Я готова, — услышал он её слабый голос и вздрогнул.

Хотелось броситься к ней, поднять на руки, донести до её комнаты и заботливо уложить отдыхать. Но этого нельзя было делать. Он тихо подошёл к ней. Ванда сидела с закрытыми глазами.

— Капитан?

Она открыла глаза и резко вскочила.

— Разрешите доложить, Командор?

— Разрешаю.

— Вот отчёт о проделанной работе. Разрешите идти? — и совсем не по уставу: — Я очень устала.

— Идите, — мягко, даже с болью в голосе ответил он.

Слабая благодарная улыбка осветила её лицо, и она уплыла от него по скользящей дорожке. Она бы упала, если бы сильные руки не подхватили её на пороге её комнаты. Руки были ласковые, заботливые, но всем своим существом она чувствовала, что это не ОН. Её раздели, умыли и заботливо уложили в постель. Потом её голову приподняли и заставили что-то выпить. Последнее, что она помнит, был голос, идущий, словно из неё самой. Знакомый голос.

— Ты молодец, девочка. Теперь спи.

А он так и стоял, зажав в руке несколько исписанных листков бумаги. Но цены им не было. Отчёт человека о том, что ему не положено знать. Он не сомневался, что его мать позаботится о Ванде, и ждал её, чтобы прочитать это под её защитой.

— Она спит, — услышал он мягкий голос матери. — Идём, нам нужно работать.

Они вошли в кабинет, но другой. Здесь Командор разрабатывал секретные операции. Именно здесь он хранил запасы бумаги и карандаши, изготовленные на Земле. На Земле до сих пор существует поговорка: «Рукописи не горят». Но мало кто знает, почему. Абсурдность этой поговорки настолько очевидна: бумага и грифель — очень горючие материалы. А люди веками используют этот афоризм всерьёз, а не в шутку, как вчера мудро заметила Ванда, на генетическом уровне. Горят рукописи. Ещё как горят! Но дело как раз в огне. Огонь вбирает в себя информацию и хранит в ноосфере Земли. Человек и сам огонь, только медленного горения. И он, если захочет, может считать любую информацию из ноосферы.

— Я думаю, что это очень важно, и обеспечу тебе защиту ещё и на своём уровне. Читай.

«Командору Галактического Военного Флота.

Совершенно секретно.

Служебная записка.