Хронос и Деймос (СИ)

«Я был идиотом. Мерлин, это было больше полутора лет назад для меня. Я сейчас не узнаю себя. Гарри кажется мне таким… диким. Ничего, господин Главный аврор, выиграв еще одну войну – за любовь, ты поумнеешь. Хотя бы отчасти».

Когда Поттер, наконец, удалился, бросив напоследок на Северуса задумчивый взгляд, Деймос стянул с себя мантию-невидимку и привычно опустился на колени около постели мужа.

- Я люблю тебя, - сказал он, сжимая узкую теплую ладонь. - Мне сейчас так страшно отдавать тебя практически чужому человеку, не знающему, каким ты можешь быть. Но ты его научишь, верно? Любить, быть верным, принимать заботу. Ты заново научишь его смеяться, терпеть твои выходки, думать о последствиях, просчитывая все наперед. Мы проникнем друг в друга, смешаемся, чтобы стать одним. Тот Гарри еще не знает, как сладко ты сопишь, уткнувшись ему в плечо, как сонно моргаешь, как улыбаешься, когда думаешь, что никто не видит. Ты покажешь ему. Ты, тот, что сейчас в самом конце трудного, долгого пути. И он, прожив с тобой бесконечно, мизерно мало, вернется сюда через полтора года, чтобы сказать то, что сейчас скажу тебе я: я тебя люблю. Ты самый лучший на свете. Мы со всем справимся вместе. Обещаю.

Поправив одеяло и обновив заклинание, позволяющее коротким, но иногда обидным словам появляться на бледной коже Северуса, Деймос аппарировал в Робийяр-мэнор.

Его ждал сейф.

Глава 77

Сейф был небольшим, либо не пожелал открыться до конца. Деймос не стал настаивать – секреты Северуса, которые тот не хотел открывать, его не интересовали. В узком отверстии, открывшемся за картиной после произнесения пароля, оказалась не слишком толстая тетрадь в кожаном переплете, исписанная знакомым острым почерком, свиток пергамента приличной длины, глухо звякнувший темно-красный бархатный мешочек и письмо, запечатанное воском с оттиском обручального кольца.

Осмотрев весь улов, Деймос прежде всего распечатал письмо.

«Гарри.

Если ты читаешь это послание, то, скорее всего, мои надежды оправдались, и ты все-таки пришел в последний раз. Перед тем, как я отключился от остального мира.

Тетрадь – мои выкладки, касающиеся зелья комы, адаптированные для студентов-медиков. Что бы я ни говорил о твоих умственных способностях, знай – я в тебя верю, иначе не решился бы затеять столь головоломный трюк.

В мешке – подготовленные ингредиенты, я тебе, конечно, верю, но не настолько, чтобы допустить, что ты своими корявыми, непривычными к разделочному ножу руками, нарезал то, от чего зависит моя награда за многолетнее терпение.

Свиток – таблицы адаптации универсального зелья под различные категории пациентов, в зависимости от индивидуальных особенностей – роста, веса, пола, общего состояния… в общем, разберешься сам. Мое зелье будет, надеюсь, индивидуальным, так что таблицы – для общего развития.

Завещание у гоблинов. Так, на всякий случай.

Поттер, я понимаю, что предупреждать тебя бесполезно, но постарайся все-таки не натворить ничего непоправимого, пока я в коме. Отложи все дела, мне так будет спокойнее. Никаких рейдов, засад, подстав и совещаний, после которых ты выскакиваешь красный, как вареный рак. Если я проснусь и узнаю, что ты вот-вот скончаешься от удара, я удавлю тебя собственноручно. Это не говоря уже о том, что если с тобой что-нибудь случится, я рискую не очнуться вообще. Если ты не можешь усидеть дома ради себя, сделай это ради меня. Если ты не лгал, конечно, поклявшись мне в любви и верности.

Смею надеяться, что ты ничего не упустишь и не перепутаешь, никуда не влезешь и ничего не натворишь.

До скорой встречи,

Северус».

Деймос перечитал письмо дважды, бегло просмотрел свиток и тетрадь, взялся за мешок, но тут завибрировал Хронос.

Быстро вернув все в сейф, Блэк бросил еще один взгляд на портрет и растворился в пространстве, в последний раз возвращаясь в свое время. Теперь уже навсегда.

***

В течение трех дней Гарри только и занимался тем, что курил и читал тетрадь, оставленную Северусом, изредка прерываясь на еду, сон, занятия в тренажерном зале и процедуры для по-прежнему сладко дрыхнущего супруга.

Суть, постепенно вырисовавшаяся из сложных выводов и вычислений, была такова: зелье, которое Гарри собирался сварить, было не типовым, а очень тесно привязанным к роду и к самому заклинателю. Рецепт, который он с таким трудом восстановил, имел с обычным всего несколько общих узловых точек. Больше ничего.