Хрустальная колыбель

— Если и впрямь такое случится, я буду просить Вашу Милость принять меня на службу Вашей Милости. — Орвин недоверчиво хмыкнул в темноте. — А то мне что-то совсем расхотелось становиться лордом на этой помойке.

Ещё как следует не рассвело, а сверху послышались крики и звон металла. Потом потянуло гарью близкого пожара.

— Эй! — К решётке прилипло помятое лицо Мухора Пятки. — Вы ещё живые там?

— Да. А тебе-то что? — отозвался Орвин.

— А то, что мне пора уже новому господину услужить, и я не знаю, что мне будет, если я вас отсюда выпущу. Может, кто вразумит? Я вроде вам ничего плохого не делал.

— Лучше не выпускай, а то я тебе голову оторву, — честно признался эллор, и Мухор, почесав затылок, исчез, скорее всего, навсегда.

Ойван попытался приподняться на локте, но, застонав, опустил голову обратно на клок соломы, который стражник ещё три дня назад милостиво протолкнул сквозь решётку — один на троих. Раны, перевязанные лоскутами нательной рубахи Юма, начинали ныть при каждом движении. Ещё больнее было оттого, что пропал кинжал, подаренный вождём. Без него нельзя было вернуться в родное становище. О том, что погиб Герант, он ещё не знал.

Кто-то перепрыгнул через яму, воин в шлеме, но без кольчуги, хрипя, упал на решётку, и вниз полилась струйка крови.

— Да что там стряслось? — Юм прижался к земляной стене, чтобы на него не попала кровь.

— Вам лучше знать, Ваша Милость, — отозвался Орвин. — Сами напророчили.

Кто-то оттащил труп в сторону, и сверху раздался голос:

— Эй, кто там?

— А там кто? — откликнулся Орвин.

— Не кто, а что, — ответили сверху. — Торжество добра и справедливости. Кроткий тиран приходит на смену слабому деспоту. Да здравствует Гудвин Марлон, лорд Холм-Эста! Ура-а-а-а! — Говоривший исчез, продолжив атаку на неприятеля.

На самом деле сгорел лишь сарай, а сама таверна, расположенная внутри прибрежного острога и заменившая лорду его замок, была почти цела, если не считать выбитых окон, сломанных лавок и столов. Тело Иллара Корзона лежало поперёк ковровой дорожки, ведущей к наспех сработанному трону, а из груди его торчала рукоять кинжала с изображением странной гривастой кошки.

— Так-так-так… — Гудвин Марлон прохаживался вокруг тела поверженного противника. — Ну что — засвидетельствовали, что сначала всё так и было, а потом я пришёл? — обратился он к нескольким эллорам, столпившимся у входа. Свидетели согласно закивали, и претендент на престол жестом отправил их продолжать боевые действия, если на то ещё есть нужда. Остались только братья Логвины. Братьями они, конечно, были, но в основном двоюродными и троюродными, а некоторые приходились друг другу дядьями и племянниками.

— Гудвин! По закону, чтобы провозгласить тебя лордом, нужны голоса дюжины дюжин эллоров, помнящих дюжину поколений благородных предков, — заметил Харл Логвин, старший из «братьев», дождавшись, когда входная дверь закроется. — Вряд ли после всех заварух во всём Холм-Эсте столько найдётся.

— Харл, ну ты подумай, дружище, кто, кроме тебя, в этой глуши знает законы и обычаи? — Гудвин с озабоченным видом присел на краешек трона. — Вот бедняга Иллар об этом, наверное, вообще не думал.

— Потому бедняга Иллар так и кончил. — Эти слова можно было расценить и как угрозу, и как проявление заботы о господине. — Но смею заметить… После того, как замок провалился в Пекло, едва ли кто-то, кроме вас, мой лорд, будет претендовать на Холм-Эст. Вот если бы кто-то из наследных лордов признал ваши права…

— Где ж его взять-то?

— За дверью стоит, — неожиданно сообщил Логвин, и «братья» расступились, образуя у входной двери живой коридор. — Их Милость Юм Бранборг, лорд Холм-Дола!

Юм вошёл, слегка прихрамывая и опираясь на Посох Святителя. Сделав несколько шагов по ковровой дорожке, он оглядел собравшихся на спешную коронацию.

— Мы рады… Это. Приветствовать, — заявил слегка опешивший претендент на престол и, вместо того чтобы шагнуть навстречу высокому гостю, слегка попятился.

— Ваша Милость, — обратился к Юму Харл Логвин. — Не соблаговолите ли вы признать лордом Холм-Эста благородного эллора Гудвина Марлона, родича владетелей Холм-Ида?

— Соблаговолю, — еле слышно отозвался Юм. — Соблаговолю. Только с одним условием.

— С каким же?! — удивлённо воскликнул Харл Логвин, не помня, чтобы во время предварительных переговоров на краю выгребной ямы молодой лорд ставил какие-либо условия, кроме того, чтобы немедленно нашли знахаря для варвара, оказавшегося с ним в одной компании.

— Моему другу очень нужен вон тот кинжал. — Юм кивнул в сторону мёртвого тела, которое никто так и не удосужился убрать.

Глава 4

Страх, явленный тебе вовремя, — тоже бесценный дар, как и всё, что даётся во спасение.

Книга Откровений. Храм, Холм-Гот, запись от 12-го дня месяца Студня 334 г. от В.П.