Хрустальная медуза

Мой гость терпеливо ждал ответа. Я вспомнил про дом для умалишенных. Залети дух случайно туда, он непременно вселился бы в какого-нибудь несчастного, чья больная душа, миновав пределы галактики, так и не заметила бы перемены, происшедшей с ней. А мой гость, тем временем, сумел бы убедить компетентную комиссию в том, что душевнобольной из палаты номер такой-то уже пребывает в здравом уме и социально больше не опасен. Выйдя на волю, он овладел бы помыслами людей, и тогда… и тогда человечеству конец! Люди станут сбрасывать свои телесные оболочки и разлетаться кто куда.

Но с другой стороны, было бы глупо пренебречь знаниями, которыми обладал гость. Они, эти знания, дали бы возможность разгадать тайны пространства и времени, синтезировать живую клетку и многое другое. Нет, так просто отпустить его я не мог. Так что же? Засадить его в банку и отнести в Академию наук? Но, судя по тому, как гость у меня появился, о насилии над ним и речи быть не могло. И я решил пойти на компромисс: — А если на какое-то время нам поменяться местами, где гарантия, что в любой момент по моему желанию…

— Разве не гарантия то, что я считаюсь с вами, хотя сразу мог поступить по-своему?

И тут я произнес неосторожную фразу, смысл которой гость истолковал буквально. Я сказал:

— Все это так, но представь себя на моем месте…

Лишь только он это заслышал, как сразу подобрал щупальца, резко выпрямил их и повис в воздухе. Магниевая вспышка обожгла сетчатку моих глаз, а на пол шлепнулась какая-то жижа, привнеся последний штрих к кухонному погрому. Пространство покачнулось, где-то внизу, слева, проколесил плафон светильника, потолок и пол поменялись местами. Мне показалось, что я падаю сам на себя, и я в испуге шарахнулся к окну. На подоконнике стоял горшок с алоэ, и я, как утопающий хватается за протянутую доску, мысленно уцепился за растение.

Круговерть моментально прекратилась, но у всех предметов изменилась окраска. Самым поразительным было то, что я наблюдал себя со стороны. Мое лицо отсвечивало всеми цветами спектра и напоминало негативное изображение на цветной фотопленке.

Тело мое двигалось независимо от моей воли. Вот оно як рухнуло на стул, ноги вытянулись, руки повисли, а голова безэольно склонилась на грудь. Я словно уснул сидя.

— Плохо, очень плохо, хуже некуда! — прозвучало в моем сознании. — Вам следовало немного полетать и выработать координацию движений, а вы с ходу внедрились в примитивную живую материю, что категорически запрещено. Теперь вы освободитесь лишь в том случае, если я вас вытолкну и займу ваше место.

До меня наконец дошло, что я стал растением, которое все слышит, видит предметы в спектре их термоизлучений, а промолвить ничего не может.

— Ждите и не теряйте времени даром, тренируйте волю, я вас всему научу, — внушал мне пришелец. Настанет час, и мы будем подменять друг друга, если не придумаем ничего получше.

Мое тело на стуле встрепенулось, встало и вышло из кухни.

Когда жена в тот раз вернулась с работы, ее внимание было всецело поглощено последствиями погрома. Самозванец толковал ей что-то о шаровых молниях и огнях святого Эльма, и она не сразу заметила перемены в “супруге”. Зато когда Самозванец оставил должность директора комиссионного магазина, она, мягко говоря, насторожилась. Нет, он не уволился, а просто перестал ходить на работу, целыми днями сидел дома и что-то строчил в тетрадке.

Когда мы оставались одни, он учил меня:

— Не забывай тренироваться, напрягай волю и тверди: “Я облако, я очень маленькое облачко, во мне совсем нет веса, мне все безразлично, мне ни до чего нет дела, я лечу над лесами, лугами, морями, горами и пустынями…” И я-(что мне оставалось делать?) послушно напрягался.

Тем временем деревья во дворе лишились листвы, вновь ее приобрели и вновь лишились, а дела у Самозванца ничуть не продвинулись. Он, надо отдать ему должное, не сидел сложа руки, а преследовал академиков, охотился на их секретарш, пробирался на научные собрания, обивал пороги различных НИИ, но нигде его всерьез не принимали. Однажды он вспылил в каком-то солидном учреждении, но даже на это никто не обратил внимания.

— Мироеды, чинуши! — ругался он, спускаясь по лестнице к выходу. — Я вас научу, вы у меня попляшете!

Наивный, не очень грамотный, без роду и племени, он одним махом намеревался покорить научный Олимп.

Иногда над ним попросту издевались.

— Я бы советовал вам побольше читать, — сказал ему заведующий кафедрой в межотраслевом институте. Вам бы подучиться еще.

Однако этот деятель, прежде чем вернуть тетрадки, аккуратно переписал оттуда несколько идей из области психологии торговли, исправил ошибки и погодя издал их в брошюре за границей под своей фамилией.