Хрустальная невеста

– Плетение Ярины может помочь многим жертвам Охотников, – отозвалась ведьма, – вопрос лишь в том, как своевременно обнаружить пострадавших женщин…

– Ответьте! – уже тише добавила Тереза. – Помогли бы НАМ? Мы ведь изгои, монстры… Вы должны были сразу уничтожить моего сына…

– Я бы попыталась помочь, – перебила её Льена. – Но сдаётся мне, вы о многом умалчиваете.

– Особенно о том, каким образом попали в Орден Мёртвого пламени и какое отношение к Охотникам и экспериментам повелителя имеют безликие.

От слов Аргвара Тереза вздрогнула, как от удара плетью.

Думаю, не у меня одной было чувство, что Балтимеры чего-то недоговаривают. И сейчас дракон попал прямо в цель.

– Я боялась, что у меня отнимут ребёнка, – голос Терезы дрожал, но пока я не чувствовала в её словах лжи. Только настойчивый флёр недомолвок. – Вы должны меня понять! Для всех мой сын чудовище! А я… я не могла потерять его!

Плач кобры обволакивал ядовитой дымкой, задевая в душе потаённые струны. Ведьма умело манипулировала эмоциями слушателей, в очередной раз подтверждая, что, даже скованная и запертая в камере, всё равно опасна.

Я слишком устала от её манёвров. Перегорела, исчерпала лимит сочувствия. Выучила наизусть все уловки, и теперь каждое «вы должны», брошенное с вызовом и злобой, лишь усугубляло ситуацию. Я прекрасно видела, что Тереза жалела не о содеянном, а об упущенных возможностях.

Она до сих пор верила, что могла сама решить проблему с повелителем и чудовищной ипостасью сына. Вопрос в том, какой ценой?

Уж не за наш ли с Мари счёт?

Не зря же Бран постоянно намекал, что после свадьбы я должна буду уволиться из госпиталя, а сам собирался перевестись во дворец на пост начальника императорской охраны?

Он бредил этим повышением, и если бы не скандал в госпитале, получил бы его. Должность и впрямь значимая, но, видимо, суть не в деньгах и высоком статусе. Маркиз хотел днём быть поближе к огненному источнику силы, а дома подпитываться от меня. Вот и переживал, чтобы я не тратила драгоценную магию на больных.

Этот нюанс расходился с его словами о том, что он пил жалкие крохи. Возможно, вначале так и было, но с годами голод Брана становился сильнее. И без радикального магического вмешательства его превращение в монстра было вопросом времени.

– У каждого свои страхи, – осторожно продолжила Тереза. – Я боялась, что моего сына уничтожат без разбирательства или запрут в лаборатории как подопытную мышь.

И добавила, окинув меня вкрадчивым взглядом:

– Ты, как никто другой, должна меня понять, Алория! Хрустальная тайна с рождения была твоим чудовищем, но ни ты, ни твоя семья не обратились в ковен. Пытались решить всё сами…

Моя ситуация в корне отличалась от проблемы Балтимеров, ведь я ни для кого не представляла опасности. Но мои крылья – слишком ценная добыча и, если бы не Аргвар, я бы никогда не доверилась ведьмам. Продолжила бы прятаться, вздрагивая от каждого шороха… Родители с детства внушили мне, что никому нельзя доверять.

Особенно чёрным драконам.

Я долгие годы считала их чудовищами и верила, что для меня они не менее опасны, чем Охотники. Матушка постоянно твердила, что кузнечики едят таких, как я, а драконы пленяют и превращают в личные источники. Зато Брану она верила безоговорочно и не раз заводила разговор о том, что мы должны ему всё рассказать.

– Уж не потому ли не обратились, что вы маме промыли мозги?! – воскликнула, осенённая внезапной догадкой.

В столице к штормовым ведьмам относились настороженно. Слухи о горе Обречённых и девушках, погибших во время грозовых испытаний, не давали сплетникам покоя. Злые языки без устали добавляли выдумкам новых пугающих подробностей. Однако, несмотря на ореол мрачных легенд, ковен всё равно славился своим могуществом и уникальными знаниями.

Однажды отец завёл разговор о том, что может через проверенных людей заказать у ярванских торговцев несколько копий старинных книг. Мне идея безумно понравилась, к тому же Родриго великолепно всё продумал. Никто бы не заподозрил, что у нас к манускриптам практический интерес, а не коллекционный.

Но матушка устроила сумасшедшую истерику. Её страх и паника были столь искренними, что мы отступили и больше никогда не заводили разговоров о библиотеке ведьм. А про то, какой скандал разразился, когда я предложила Брану съездить к океану на медовый месяц, не стоило и вспоминать.

Балтимеры делали всё, чтобы я ни на шаг не приближалась к Сапфировому краю. Не удивлюсь, если и императора против ведьм настроила именно Тереза.

– Моя мать доверяла вам как родной сестре, – продолжила, заметив, как побледнела кобра, – а вы…

– Я ни разу не навредила Селесте! – в голосе Терезы проскользнуло искреннее возмущение. – К тому же вы с моим сыном действительно могли стать прекрасной парой!

Ну да, лучшей пары не сыскать во всей империи… Он – неведомое чудовище, выпивающее магию из всего, до чего дотягиваются щупальца. И я – безвольная кукла с промытыми мозгами и опустошёнными крыльями…

– На моём месте любая мать поступила так же! – с вызовом добавила кобра.