Хрустальная туфелька бабы-яги (СИ)

- Ты куда провалилась? – спросил он, и посмотрел на мои ноги, - Бог ты мой! Что это такое?

- Не хочешь ко мне присоединится? – улыбнулась я, и потрясла

пакетом, - я и тебе купила.

- А почему бы и нет, - неожиданно согласился он, - я чёрте

сколько на них не катался. Посиди тут пока, - он взял у меня

пакеты, и через десять минут вернулся.

Я чуть со скамейки не упала от хохота, увидев его в роликах.

- Да, разучился я за эти годы, - вздохнул Дима, ухватившись за ажурную решётку рядом со скамейкой, - что-то мне расхотелось кататься.

- Ну, уж нет, - засмеялась я, - давай руку.

- Я себе шею сверну, - возмутился Дима, и взял меня за руку. А мне понравилось, что он откровенно сказал, что боится кататься. Это говорит лишь об одном, что он не трус.

Трусы прежде всего лицемерят.

Это только в первый момент кажется, что забыл приобретённые навыки, но потом всё возвращается.

Через пятнадцать минут, набив пару шишек, Димка спокойно летел рядом со мной на роликах, и мне было так хорошо рядом с ним, и хотелось, чтобы время остановилось.

Почему-то, когда рядом со мной Дима, у меня в душе звучит музыка. Я слышу « Танго Банбондеон », и наслаждаюсь упоительным чувством, чувством бесконечности.

Димка вдруг схватил меня за руки, и с размаху припечатал к стене. Я хотела было возмутится, но не стала, и прижалась к нему. От его губ закружилась голова, и, когда реальность вернулась, мне безумно захотелось провалиться вне времени и пространства.

Боже мой! Что я делаю? Димка просто змей-искуситель!

- Отпусти меня немедленно, - потребовала я, отталкивая его, - я не люблю тебя.

- А я не верю, - усмехнулся Дима, - нам же так хорошо вместе.

- Отстань от меня, - обозлилась я, и рванула вперёд.

Утро не принесло ничего хорошего, опять начался ураган, но мы всё равно поехали по достопримечательностям.

К счастью, светопредставление было не долгим, и мы рванули на улицу. Потом Генрих уехал. Что у него ещё за дела?

А я осталась с Димой, и он остаток дня просто изводил меня, а потом затащил в номер.

Времени было около четырёх ночи, а сна ни в одном глазу. Я прижалась к Диме, и тихонько сказала:

- А ты знаешь, доктор в больнице полагает, что Бразера сбили.

- Сбили? – удивился Дима, покрепче сжимая меня в объятьях.

- Да, типа, характер ран такой. Он всё-таки профессионал, и сказал, что видел людей, попавших в автокатастрофы, и может с уверенностью сказать, что, если бы не знал, что его нашли в помещении, подумал бы, что его сбили.

- Ох, Ева, - вздохнул Дима, - даже не знаю, что тебе сказать. Ты же только что дело закончила.

- Ну, и что?

- Тебе и так здорово досталось, - он откинул с моего лица кудрявую прядь, - могла бы и отдохнуть. Тем более, тебя ещё дело в Москве ожидает.

- Да, я помню, - пробормотала я, - а отдыхать я буду, когда последний бандит будет изловлен.

- Понятно всё с тобой.

- Что тебе понятно? – с подозрением глянула я на него.

- Делать тебе нечего, вот чего.

- Как ты смеешь так говорить? – взвилась я, подскочила, и уселась прямо на него, - бандит!

- Знаю, бандит, - кивнул Дима, - только ты с этим бандитом почему-то спишь.

- Пошёл вон из моего номера! – я попыталась вскочить на ноги, но Дима схватил меня за щиколотку, и повалил на пол.

- Ладно, ладно, не ершись, - воскликнул он, - будем вместе расследовать. По крайней мере, будешь под контролем.

Утром он принёс мне чашку кофе в номер, и подал прямо в постель. Это было приятно, и раньше он таких вещей не делал.

Раньше он был более циничным, а с недавнего времени в нём появилась мягкость, и море нежности.

Потом, после совместного душа, мы спустились вниз, в холл отеля, и уселись на открытой веранде.

Дима принёс мне ещё кофе, и себе тоже, круассаны, и бутерброды с острой селёдкой.

- Ты сегодня такой заботливый, - усмехнулась я.

- Вернись ко мне, и я каждый день, после бурной ночи, буду приносить тебе кофе в постель, - улыбнулся он, ласково глядя на меня.

- У меня есть, кому подавать мне завтрак в постель, - усмехнулась я.

- Неужели Максим на такое способен? – изумился Дима.

- Способен, - кивнула я, - мне с ним повезло.

Дима заметно погрустнел, и умолк, а я стала пить кофе.

- Что же мне сделать, чтобы удивить тебя до крайности, и, чтобы ты опять стала моей? – спросил Дима, поднимая на меня глаза.

- Не знаю, - пожала я плечами, - хотя, нет, знаю. Я хочу, чтобы

ты стал ангелом во плоти. Хочу, чтобы ты не совершал

преступления, а спасал мир.

- Это как? – поднял брови Дима.