Хрустальная волчица (СИ)

С трудом, опираясь на сгорбившуюся фигуру Фенрира, я встала и побрела к заветной двери, но расстояние, что обычно я проходила за пару таймов, казалось бесконечным. Дойти до неё я не успела, видимо мои крики были услышаны, потому как небольшая дверь черного хода буквально вылетела с петель, освещая короткий коридор. Крупный силуэт заслонил источник света и в несколько шагов настиг, поднимая на руки нас двоих. — Генрих? — вопрос о том, как же он здесь оказался, мелькнул в моём сознании, но я так и не смогла облечь его в слова, проваливаясь в блаженный плен небытия.

Дрейфуя на поверхности вязкого сознания, я никак не могла найти силы, чтобы разлепить глаза, всё тело болело, кости и мышцы жгло огнем, даже дышать было трудно, как после первого оборота. Казалось, еще немного и я вновь погружусь в липкое болото бессознательного состояния, но клубок событий, мелькающих в памяти, стал стремительно раскручиваться, выплескивая яростное беспокойство:

— Где он? — крикнула, встрепенувшись. Наконец-то я поймала за хвост сознание, и первая мысль, ударившая набатом, была о сыне.

— Он с нами, не волнуйся. Спит. — Спокойно ответил мне Генрих, гася панику на корню. Осторожно наклонившись, он положил мне на грудь теплый, посапывающий кулёчек и с нежностью поцеловал в висок.

Я аккуратно перехватила закутанного в батистовые пеленки малыша. Он был крупнее, чем мне запомнилось.

— Тяжеленький мой, — шепнула я в розовое ушко. Он сладко пах, и я потерялась в его запахе, с наслаждением вдыхая сладкий аромат младенца. Крошечные пальчики были сжаты в кулачки, и когда я провела по малюсеньким ноготкам, он схватил мой палец. Крепко. — Какой сильный. — Констатировала я с удивлением.

— Он чудо. — Сказал растроганный супруг, присаживаясь рядом, — спасибо тебе. Спасибо.

Я смутилась, и уже было хотела признаться в том, что произошло, но вдруг услышала в голове голос Фенрира:

— Нет, МакКайла, молчи, — буквально кричал в моём сознании волк, — может быть потом. Но не сейчас.

— Он здоров? С ним всё в порядке? — выдохнула я вместо откровений, что буквально рвались наружу.

— Да, — Генрих погладил редкие, светлые волосики, что пушились на головке. — Вопреки тому, что он родился раньше срока, наш сын абсолютно здоров и даже вес в пределах нормы. Это чудо. Лекарь сказал, что давно не видел столь крепких младенцевМилая, расскажи, что случилось. Как ты оказалась в этих коридорах одна? — переключился на то, что его волновало более всего супруг.

— Я устала от постоянного присутствия, я не привыкла быть всё время на виду. Я люблю Лейни, подруг и твою матушку, ноно мне хотелось побыть в тишине, насладится книгой, погреться на солнышке. Прости

— Ты ни в чем не виновата, — пытался утешить меня любимый. — Ты поскользнулась на ступенях

— Нет, — перебила я его, — нет. Меня кто-то толкнул. — И, хотя в это было сложно поверить, Фенрир согласно поддакивал моим мыслям. — Я почувствовала толчок. Практически удар в спину. — Я болезненно поморщилась, поведя плечом. — Но в коридоре никого не было.

— Ты уверена?

— Да, абсолютно. И Рир тоже никого не увидел, но мне не показалось, — и перевела тему. — Кстати, а как ты здесь оказался? Ведь еще утром был недалеко от Хладного ущелья.

— Едва я отправил тебе письмо, меня накрыло мощной волной паники, сметающим всё на своём пути ужасом. Я загнал двух лошадей. Чуть не разнес телепортационнуюВ общем чутье меня не подвело, я успел вовремя.

— Да, не подвело, — сонно улыбнулась я. — Тебе тоже кажется, что он самый красивый ребенок на всём белом свете?

— Это не удивительно, с такой матерью.

Сонные глазки распахнулись, личико сморщилось и сынок, потрясая крепкими кулачками, огласил спальню требовательным криком, оповещая всех вокруг о том, что он проголодался. Я неловко дала ему грудь, впервые испытав невероятные, удивительные ощущения, на которых зиждилось становление прочной связи меж матерью и её ребенком, а когда маленький, беззубый ротик сомкнулся на моей груди, причмокивая и похлопывая ладошкой, словно аплодируя, увидела, как завороженный и растроганный Генрих, счастливо улыбается, не обращая внимание на мешающие ему слезы.

Меня переполняла любовь, казалось, стук моего сердца слышат все вокруг, и, пожалуй, впервые в жизни в этот самый момент, я была безгранично и безоговорочно счастлива.

Эпилог.

Спустя почти шесть талей прошедшие после знаменательного разлома Изнанки, с которой и началась эта история, домой вернулся Робби и по удивительному, невероятному стечению обстоятельств он не стал старше, ведь время за чертой течет по-другому. Говорить о том, как были рады родные Кайлы чудесному возвращению из чужого мира своему сыну, думаю не стоит. Воспользовавшись данной её властью, Кюна от всего сердца поблагодарила девушку, спасшую её племянника.