Хрустальное сердце фарфоровой куклы (СИ)

— Ты про Химико Тогу? — спросил Шото и в ответ услышал громкий стук. Бакуго ударил стену рядом с собой, благо не так сильно, чтобы повредить её.

Когда парень поднял горящие адским пламенем алые глаза на Тодороки, у того проскользнула мысль воспользоваться планом стратегического отступления — сбежать, но мужественно.

— Не упоминай её имени! — прорычал низким голосом Кацуки. На шее парня вздулась вена от перенапряжения.

Шото согласно кивнул на этот почти приказ. Хотя не почти, а просто приказ, за неисполнение которого можно было лишиться головы — её бы подорвали.

— Даже если на миг она и провела между вами параллель, то это было неосознанно.

— Какая разница?!

— В любом случае, вина только твоя. Не надо было тебе поднимать на неё руку.

— Это вышло случайно!

— Должен же быть предел твоей ревности.

Рот Кацуки так и остался незакрытым, когда он проглотил ругательства на полу слове. Парень мрачно и раздражённо смотрел на одноклассника. Слишком поздно он понял, что не стал препираться с ним, а потом решил не начинать — всё могло закончиться дракой.

В глубине же души он понимал, что злился не только из-за провала на экзамене, но и из-за того, что Эрика разгуливала по территории академии с Шинсо, который стал бесить его ещё больше с этого дня.

— Мы с Эбигейл часто ссоримся. Это нормально. И я тоже её ревную ко всему, что движется. Но никогда не позволяю себе тронуть её и пальцем. Даже когда очень сильно зол. Моя ревность — это мои проблемы, а не её. Но раз уж у тебя такое случилось, тебе следует найти в себе силы извиниться. Пусть ты никогда этого и не делал раньше.

— Хватит! — Бакуго злили очередные упоминания того, что он ударил Эрику. — Хватит нести этот бред! Избавь меня от себя!

— Просто. Извинись, — повторил на прощание Тодороки и ушёл.

Вечер перешёл в откровенную ночь. Эрика чувствовала, что промёрзла чуть ли не до костей, но всё равно не спешила возвращаться. Пока она «проветривалась», девушка забрела в какой-то лес. Не рискуя в него далеко заходить, Сейя нашла поваленное дерево и села на него, устал выдыхая.

Сегодня было безоблачно. Точки-звёзды перемигивались на чёрном глубоком небе, в центре которого сиял месяц. Постукивая зубами, девушка приобняла себя за плечи и устремила взгляд вверх. Кое-как согревшись, она погрузилась в свои мысли, но приход другого человека всё равно почувствовала на интуитивном уровне.

— Прости, был неправ, — сразу сказал Бакуго, присаживаясь рядом.

Сейя перевела взгляд с луны на парня, который в этот момент накрыл её плечи своей курткой — её тепло тут же обдало даже шею шатенки, а запах нитроглицерина и чего-то ещё безумно приятного забился в нос.

«Его запах» — подумалось девушке, и она зарылась с носом в куртку Бакуго, буквально утопая в ней своим исхудалым тельцем.

Эбигейл успела прожужжать Кацуки все уши о том, что Эрика куда-то ушла уже час назад без верхней одежды. Чтобы узнать, где она, беловласке пришлось обратиться к опекуну — он и выдал подросткам геолокацию Сейи, поэтому долго искать её Бакуго не пришлось.

Блондин молчал, уставившись куда-то в землю. Он выглядел менее раздражённо, чем в общежитии, даже был практически спокойным. Только ещё и напряжённым и каким-то скованным. Сейя почему-то улыбнулась и положила свою заледенелую ладошку на горячую ладонь Кацуки.

— Я понимаю. Я и не обижалась.

— Тц… Какая понятливая, — пробубнил он, сжав руку девушки, чтобы согреть её. — Могла бы и вернуться, а не менингит нагуливать.

— Да я… потерялась немножко… — робко произнесла Эрика. Её щёки покраснели от смущения и стыда. Только сейчас до неё дошло, что она могла найти нужное здание по запаху.

Кацуки хмыкнул, но ничего не сказал.

Сейя снова стала смотреть на небо. Нос опять замёрз всего за миг, лишаясь тепло высокого ворота мужской куртки. Девушка потёрла его ладонью свободной руки.

Бакуго звёзды не особенно привлекали. К тому же, такие ночи напоминали ему о той, когда он, Эбигейл и Тодороки принесли свои клятвы. Тогда отчаяние поглотило его с головой. Кацуки обещал спасти Эрику, в глубине души понимая, что она могла быть мертва. Но заставлял себя верить, что это не так, что он найдёт её и освободит, что больше не проколется. Получилось только наполовину — найти-то нашёл, а спасти не смог.

А ведь если бы спас, не было бы этого недоверия от людей к Сейе, подозрений, домашнего ареста, часов, проведённых в наручниках, отслеживания перемещений 24/7. Но если бы спас, Эбигейл могла бы не посадить самолёт. Точнее — не посадила бы. И тогда теракт бы свершился, и погибла бы не только его какая-никакая подруга, но и сотни пассажиров, и многие-многие жители тех мест, куда бы упал Боинг. И для Японии и всего мира пришли бы тяжёлые времена.

Звёздная ночь у Кацуки вызывала не самые приятные воспоминания.

Бакуго стиснул зубы. Ему не хотелось признавать, что тот исход, при котором Эрика чуть не умерла от остановки сердца, от ужаса, что она перенесла в том проклятом самолёте, был лучшим из возможных.

— Какой формы Земля ты думала раньше, пока не узнала, что она круглая? — спросил он, старательно отвлекая себя от тяжёлых мыслей.