Хрустальное сердце фарфоровой куклы (СИ)

— Теперь я не просто вижу, а на себе чувствую, насколько ты рада, — он снова рассмеялся, обнимая в ответ девушку так, что её ноги оторвались от земли. Она была гораздо ниже Тодороки, да и любого своего сверстника или сверстницы. Не выпуская её из рук, Шото наклонился и поднял зонтик — ей пришлось немного прогнуться в спине. С невозмутимым лицом он выпрямился и поднял над ними слегка запылённое кружево на спицах.

— Ничего, весной солнце не такое палящее, — в своё оправдание сказала «Широ-чан», чмокая парня в щёку.

— Пойдём на каток, — подытожил разговор Шото и, не дождавшись ответа от девушки, потянул её в сторону выхода из поместья.

— Стой! Я почти забыла! Смотри… — она достала непонятно откуда платочек из того же материала, что и её лёгкое платье в пол, расшитое кружевами по краям. В одном из углов были написаны две буквы на английском. — Это первые буквы твоего имени и фамилии. Я сделала это для тебя, чтобы ты помнил обо мне, пока учишься в старшей школе.

— Я всегда помню о тебе, — почти обиженно сказал он.

— Да, но… Раньше в Англии женщины отдавали собственные платочки мужчинам в знак своей симпатии. А вот мужчины берегли полученные подарки и носили их возле сердца, — она вновь взяла платочек из его рук, сложила и положила в нагрудный кармашек джинсового пиджака парня. — Это способ сказать: «Я люблю тебя». Равновесие не нарушит / Кровь соперника на острие! / На ладони слеза любимой*.

— Только у тебя получается соединять свою английскую утончённость и японское умиротворение, — усмехнулся Тодороки.

Эбигейл Свон — дочь английского эмигранта Джонатана Свона и японской беспричудной дочери влиятельного бизнесмена Мизуки Оониси. Будучи бесталанной, мать Эбигейл стала неинтересна отцу в плане предмета для «брака по причудам» с Энджи Тодороки, поэтому ей позволили выбирать себе мужа самой. Её место заняла её лучшая подруга — Рей. Девушка недолго думала и согласилась на предложение руки и сердца от Джонатана, который вот уже месяц бегал за обременённой богатством и славой отца Мизуки. Счастливая новобрачная порвала все связи с семьёй и уехала с мужем куда глаза глядят.

Прошло много лет. В один роковой день на семью Оониси совершила нападение небольшая группировка злодеев. Весь дом уже был залит кровью слуг и хозяев, когда полиция прибыла на место преступления. Как выяснилось позже, Джонатан и Мизуки Свон в тот же день были зверски убиты в своём доме. Их дочь не пострадала, так как наблюдалась в больнице из-за сильных солнечных ожогов, к которым была предрасположена с детства из-за своей кожи альбиноса.

Рей не могла бросить дочь подруги. Она нашла женщину, готовую за определённую плату растить девочку. Даже после того, как госпожу Тодороки забрали в психиатрический диспансер, её муж, ведомый своими целями, продолжил оплату «воспитания» Эбигейл. Когда ей исполнилось восемь, Энджи познакомил (скорее «свёл») её со своим младшим сыном Шото. Они довольно быстро сблизились, проводили каждое лето вместе, которое оба ждали с нетерпением.

В более зрелом возрасте паренёк влюбился в девочку, а та ответила взаимностью, потому как и сама испытывала тёплые чувства к нему. Как только об их связи узнал Энджи, их частые встречи прекратились. Эбигейл начали охранять его люди, видеться с Шото ей разрешали только по первым вторникам каждого месяца. Девушка перестала что-либо понимать, а оба Тодороки ей ничего объяснять не собирались. Шото лишь стал серьёзнее, с каждой встречей она ощущала, как сильно он взрослеет и растёт морально — не по годам, а по часам.

После похода на каток, подростки направились в парк. Солнце уже скрылось за кронами высоких деревьев, поэтому девушка могла не пользоваться зонтиком. Сейчас его в левой руке нёс Шото, как и их коньки, а второй бережно сжимал ладошку Эбигейл.

— Когда начинаются уроки? — спросила девушка, посмотрев на парня. Тот поднял брови в удивлении.

— Как и в обычной школе — с апреля. Это просто школа, только с уклоном, — Шото пожал плечами, бросив взгляд на Эбигейл. — Почему ты не хочешь в UA?

— Я… не хочу развивать свою причуду, — смутившись, ответила она. Рука нервно потянулась к уху, из-за которого опять выбилась прядка её длинной чёлки. — Да и Тодороки-сан запретит мне туда идти.

— Тц… — парень зло оскалился, вспомнив лицо отца, — кто его спросит? И причуда у тебя нормальная.

— Я не хочу, чтобы меня снова оскорбляли, — продолжала отнекиваться Эбигейл. — Подростки в наше время будто все разом на что-то озлобились.

— Пусть только попробуют рот открыть. Останутся без зубов, — Шото сжал челюсть и кулаки. На его лице заиграли желваки.

— Какой ты злой сегодня. Тебе надо успокоиться.

Не успела Свон договорить последнее предложение и полностью повернуться лицом к парню, как лицо Тодороки уже было перед ней. Его взгляд был слишком серьёзным, он словно пытался всмотреться в её душу через её глаза. Эбигейл даже немного напряглась от него.

— Шото? — удивлённо спросила она. — С тобой всё хорошо?

— Тихо, — он прищурил глаза, опустив взгляд ниже на бледно-розовые губы Свон. — Какая ты неудобная, — произнёс Тодороки, цокнув.