Хрустальный дом (СИ)

И только когда щелкнул выключатель, круг света высветил фигуру, уютно развалившуюся в кресле, я понял, что в комнате не один.

Черные глаза глянули на меня из-под копны золотых волос.

– Привет, Альберт. Я тебя заждался.

– Не знал, что у меня гости, – со злым сарказмом протянул я, когда первый шок прошёл. – Непременно бы поторопился. Хотя бы для того, чтобы вышвырнуть тебя отсюда. Что ты здесь делаешь? Как посмел войти?

Энджел усмехнулся и, поднявшись, неторопливо приблизился, облизывая кроваво-алые губы кончиком розового языка.

– Какой ты неласковый, друг мой.

– Мы не друзья. И ты осуществил несанкционированное вторжение на территорию частной собственности. Это уголовно наказуемое деяние.

Мягкий смешок послужил мне ответом:

– Повтори, милый! Так красиво звучит – как музыка. Ты не злись.

Знаю я этот тон, знаю. Сколько раз вёл себя похожим образом, играя в обольщение с намеченной жертвой.

Только сейчас мне не до игр.

Я всё ещё нес в себе свет того чистого чувства, что пробудила во мне Катрин.

Я боялся расплескать его, словно ценный дар.

– Энджел, я не шучу. Уходи. Тебе здесь не рады.

Он продолжал глядеть на меня смеющимися глазами:

– И что? Вызовешь полицию?

Не вызову, конечно. И он это знает не хуже меня.

– Что ты хочешь?

– Тебя, милый, – с придыханием ответил он. – В прошлую нашу встречу ты сбежал так быстро. Мы не успели сойтись ближе… настолько близко, как бы мне хотелось.

– А без меня в твоей коллекции никак?

Красивый паршивец. И дело своё знает. Весь пропитан вожделением, насквозь.

Глядя на него так и хочется ломать, крушить, выпуская наружу ярость и желание. Заломить эти красивые руки, сцепив их замком над его головой, запрокинуть белую шею и жалить это худое, жилистое тело поцелуями, вычерчивая на нём кровоточащие дорожки, слизывая кровь языком, дразня раны.

Входить в это тело, вонзаясь жестоко, беспощадно и глубоко до тех пор, пока Энджел не начнёт кричать от боли, извиваться от желания и содрогаться от того и другого.

Словно прочтя по моим глазам мои мысли, Энджел придвинулся ближе, желанный, горячий и чертовски красивый.

– Как же без тебя, Альберт? Ты такой ценный трофей, – его голос туманил мне голову.

Я подумал о Катрин, находящейся в нескольких метрах отсюда.

О тех обещаниях, что давал ей.

«Вас пока ещё ничего не связывает. Она сама не приняла твоих предложений. Так что пользуйся подвернувшимся случаем. Ты же хочешь этого», – шептал внутри меня искушающий голос, удивительно похожий на голос Ральфа.

– Ты же хочешь этого, – прошептал Энджел.

– Ты пришёл только за сексом? – отодвинулся я от него, тем самым давая понять, что предложением если и заинтересован, то воспользоваться не спешу. – Или есть другие причины?

– Зануда ты, – тряхнул он золотистой головой. – Но знаешь? Ты прав. Одного вожделения недостаточно, чтобы заставить меня тащиться через заснеженный город.

Патока из его голоса потихоньку утекала. В нём зазвучали угрожающие нотки, словно у тигра, который пока ещё мурчит, но где-то в груди у него уже зарождается рык.

– Мне рассказали, что вчера вечером, как раз точнёхонько перед тем, как состоялось наше знаменательное, романтичное знакомство, ты положил шестерых моих людей?

– Я положил? Твои идиоты перестреляли друг друга без моей помощи. И пальцем шевельнуть не пришлось. Нужно тщательнее подбирать людей для… ну, не знаю, для чего ты их там подбираешь. Эмблемки со Скорпионами у вас красивые. Но, кроме эффекта, нужно что-то ещё.

– Будешь меня учить?

– Только если очень попросишь.

– Ты перешёл мне дорогу, Альберт. А я такого не прощаю.

– Остановись до того, как начнёшь мне угрожать. Так будет лучше для всех, поверь.

– Если бы мы занялись любовью до угроз дело не дошло бы, милый, – пожал он плечами. – А так ты обидел меня вдвойне – и словами, и действиями.

– Уж как-нибудь снеси обиду. Или ты теперь, как та глупая курица, Амара, будешь повсюду за мной таскаться и требовать большой и чистой любви?

– Так много мне не надо. Всё, чего я хочу – это капельку секса.

– В другой раз, милый.

Энджел ответил не менее сладкой и не менее паскудной улыбочкой:

– Как скажешь, милый.

Он направился к двери и как бы промежду прочим бросил через плечо:

– Кстати, передавай привет Ирис. Она сегодня так и не пришла в школу? Надеюсь, здорова?

Я почувствовал, как во мне поднимается плохо контролируемая ярость.

– Оставь девчонку в покое. Она же ещё младенец. Не будь козлом.

Чёрные глаза Энджела вспыхнули адским огнём:

– Младенцы – они самые вкусные, милый. Не говори, что этого не знал, да? Но я, так и быть, не стану ею лакомиться. Пока. Давай заключим сделку, солнышко? Даю тебе слово и пальцем не притронуться к этой хорошенькой гусыне при одном условии – я получу тебя. Не в качестве раба в ошейнике или покорной игрушки – просто мы будем вместе. Раз или два.

В глянцевых глазах Энджела плясали бесята:

– Раз тебе так необходимо одеться в белый плащ – дарю, милый. Прекрасный предлог. Ты же не просто будешь со мной трахаться, ты будешь спасать прекрасную деву из когтей чудовища, принося ему в жертву свою честь. И все останутся довольны, гарантирую, – подмигнул он.

– Иди к черту.