Хрустальный монарх (СИ)

На обед, как и большую часть времени, мясная похлебка. Девушка из старших, уже не дрожа от мороза, разливала остальным по тарелкам суп из большого котла, стоящего на полыхающем огнище. Мы с Кирой долго себя ждать не заставили — притащили свои деревянные тарелки и встали в очередь. Прошёл уже месяц с последнего полнолуния, а это значит, что Широ уже почти дозрела, и вечером все ждали визита жриц, которые уже поглядывали на нас издали и о чем-то говорили. При желании можно было услышать их, мы умели подслушивать с помощью метели, чему нас, на свою голову, культисты и научили, но ветер дул не в нашу сторону, да и снег особо не шёл.

— Наконец-то. — Кира поднёс девушке тарелку, и та наполнила её горячим супом, что на морозе источал особенно много пара, а как следствие и запаха.

Я едва устоял, чтобы тоже не втянуть приятный мясной запах носом, но только поблагодарил сестру, и мы с Кирой ушли в комнаты. Последний ли это раз, когда мы можем спокойно поесть наедине друг с другом?

Вечером будет видно.

Глава 3: "Дети Крайнего Севера" Часть 3

Ближе к полуночи к нам вошли целых три жрицы. А значило это лишь одно — кого-то из нас сейчас поведут к алтарю Шалтис, и тогда — поминай как звали. Похоже, скоро придётся проститься с одним из нас. Но мне даже интересно кто это будет. Не хочется признавать, но спустя столько времени я стал спокойнее относиться к постоянным смертям товарищей. Может, роль сыграло недавнее убийство? Может, вместе с Гейрихом я убил в себе сострадание?

— Хорошая весть… Богиня сочла достойным новое дитя. Возрадуйтесь за своего брата, Ледаса, что удостоен чести возлечь пред Шалтис и принять её дар!

Все посмотрели на меня. Если бы я мог, я бы тоже посмотрел на себя, чего уж там. Должно быть, догадывались, что это буду я — все знали, что у жриц я был любимчиком как самый способный из детей.

Я же смотрел только на Киру. Ошарашенного, испуганного и абсолютно беспомощного Киру, который, по глазам вижу, хочет вступиться, но не может. Я понимаю. Жрицы встали у двери, призывая меня выйти с ними Я подчинился. В голове метались мысли, перекрывая одна другую, от чего я начинал нервничать всё сильнее. Что будет с Кирой? Что будет со мной? Меня отправят в Замерзшие воды? Я увижу Шалтис? И что после?

Я знал, что с алтаря не возвращался никто. Похоже, и меня ждёт та же участь, что я понимал головой, но отказывался принимать — надежда кричала, что ещё, может, всё обойдётся. Кто-нибудь вступится, кто-нибудь спасёт, может, Шалтис сейчас спит или занята как-то по другому, да и вообще жрицы вдруг передумают.

Но вот я стою у алтаря. Высокий холм с каменными ступеньками, что поднимались к каменной плите. А над ней — статуя ледяной богини, раскинувшей над нами изящные руки. Богини холода, жизни и смерти. Забавно — на крайнем севере, похоже, всё так плохо, что и богиня здесь поселилась одна за всех.

С меня сняли накидку, дали выпить чего-то горячего и отвратно пахнущего, и уложили на плиту лицом вниз. Спины коснулась кисть, пропитанная, кажется, кровью, я чувствовал, как на теле выводят ритуальные узоры, которые заставляли кожу покрываться холодными мурашками. По ощущениям, рисовали от шеи к лопаткам, словно продолжая дорисовывать новые элементы к знаку таблицы. Жрицы начали что-то читать на языке магии — он же язык богов — словно распевая заклинание, которое я слышал впервые в жизни. Вокруг алтаря сразу же поднялась метель, а меня как парализовало — я хотел повернуть голову, но не смог пошевелить даже мышцей на шее.

А потом появился свет. Я не видел, откуда он исходил, но одна жрица сложила руки над моей спиной, так что, наверное, свет исходил от неё.

— «Стигмата Шалтис I Круга: Наложение.» — произнесла жрица надо мной.

Внезапно между лопатками закололо. Я подумал, что просто ветер — на улице всегда пробирало от холода, но это чувство стало нарастать, скоро превратившись в боль. В жгучую, обжигающую, но, скорее, морозом, боль. И очень скоро она стала невыносимой. Я не мог закричать, хотя с удовольствием сделал бы это, и не нашёл ничего лучше, чем глубоко дышать сквозь оцепенение, чтобы хоть как то унять эту пытку. Столп света ударил меня в спину, подарив моему телу настоящую агонию, от которой я даже сквозь обездвиживание дернулся в конвульсии и сжал кулаки, едва не потеряв сознание.

В глазах потемнело. Сквозь шум я слышал приглашённые голоса жриц.

— «Стигмата Шалтис II Круг…»

— Постой, сестра. — жрицу прервала другая, коснувшись её руки. — Он первый, кто смог принять первое из Благословений Шалтис, не торопись. Дай ему отдохнуть.

«Очнись.» — словно шепнули мне на ухо.

Внезапно я резко поднялся на руках, толкнувшись от плиты. Боль куда-то пропала, сознание прояснилось. И холод… Ощущался как-то иначе. Приятно, что ли. Жрицы посмотрели на меня с замиранием сердца, как на явление нового бога, но я не понимал, в чем здесь подвох — они же сами носили стигматы богини, что в этом сверхъестественного?