Хрустальный поцелуй (СИ)

Легко, конечно же, не было. Каждое «отлично» было выстрадано мной, было абсолютно заслужено, и ни у кого не возникало мысли о хотя бы мимолетной причастности Ханса к моим результатам. Я гордилась собой так сильно, что даже тот случай на стрельбе, от которого я до сих пор просыпалась по ночам, уже не казался мне чем-то слишком серьезным. Хотя все равно я не могла избавиться от ощущения собственной вины и мысли о том, что никогда не захочу повторять подобный опыт.

Время летело так стремительно, что я едва успевала за ним. Дни были наполнены подготовкой к экзаменам и к выпускному — нас учили шить, чтобы мы смогли сами сделать себе платья. Нам привезли ткань и манекен с размеченными на нем линиями груди, талии и бедер, несколько швейных машинок, и учительница с энтузиазмом принялась обучать нас основам шитья. Это оказалось интересно и увлекательно, но ненадолго — хоть это занятие и отлично отвлекало от экзаменов, мы все равно нервничали слишком сильно, потому что каждая хотела быть красивой и каждая старалась сделать свое платье лучшим.

Я в этой гонке красоты участвовать не хотела. Меня мало волновал выпускной с этой точки зрения — я больше боялась, что вот-вот все закончится, и каждый день после последнего экзамена мечтала, чтобы этого никогда не случалось.

Но выпускной приближался неумолимо, несмотря на мое нежелание.

Платье я дошила раньше всех, потому что на нем не было никаких сложных деталей. Оно было слегка приталенным, с круглым вырезом и кружевом по низу подола и по вороту. Оно было ярко-зеленым, таким веселым и летним, что совсем не хотелось думать о том, что я надену его на день, который положит конец очень важной части моей жизни.

Ханс говорил, что я драматизирую. Возможно, так и было, я не спорила, но, тем не менее, твердо знала, что именно это я чувствую. Именно этот страх и волнение, именно эти сомнения и отсутствие желания. Мне ужасала одна только глубина каждой своей мысли. А про будущее я боялась даже подумать.

Дни бежали за днями, и вот наконец до выпускного осталась одна ночь. Мы все понимали, что уже послезавтра мы разъедемся по разным местам и вряд ли когда-нибудь пересечемся еще. Я знала, что не буду скучать по ним — друзей у меня не было, близких отношений с кем-то я тоже не завела, отдавая все свободное время учебе и Хансу. Жалела ли я? Однозначно нет. Только на секунду задумалась, что, возможно, упустила нечто до жути важное, но уже в следующий момент мысль перескочила на что-то другое.

Утро выпускного дня было шумным. Девочки со смехом прихорашивались у зеркала, легко отпихивая друг друга. Буквально неделю назад нам привезли какую-то косметику — сказали, что это подарок от тех, кто очень сильно верит в светлое будущее воспитанников, — и научили немного ею пользоваться: как краситься тушью и как наносить тени и помаду. Мне было неинтересно, я слушала эти наставления невнимательно, потому что помада у меня была своя, а все остальное мне казалось лишним и слишком ярким.

Поэтому и у зеркала я не толклась. Подошла к нему, держа в руках собственную помаду, только когда все уже разошлись. Я хранила ее глубоко в своих вещах, чтобы никто не нашел и не отобрал. Конечно, косметику нам не запрещали, но я не хотела рисковать и вызывать лишних подозрений.

Я накрасилась быстро, подтерла пальцем немного вылезший контур — я пользовалась помадой нечасто, а потому и не была мастером, — и уже закрывала тюбик, когда услышала, как рядом кто-то усмехнулся. Оказалось, это Гретта. Та самая, которой когда-то сделали строгий выговор за драку с Эльке. Но дело тогда ограничилось только выговором и тем, что мы еще пару месяцев боялись с ней контактировать.

— Он тебя балует, — едко выплюнула она. Я непонимающе посмотрела на нее, выгнув бровь.

— А тебе, прости, есть до этого какое-то дело? — спокойно спросила я. Внутри все дрожало от нервов и вполне понятного страха перед Греттой, но я старалась быть спокойной и невозмутимой.

— Нет, но… — начала он, потеряв весь запал. Мне это показалось смешным, потому что я ожидала большего.

— Ну, тогда не задерживаю больше. Или ты хотела спросить что-то важное?

Она молча, быстрым шагом покинула комнату. И едва она скрылась из виду, я улыбнулась собственному отражению в зеркале, радуясь своей маленькой победе.

Время до самого праздника пролетело еще быстрее, чем все эти напряженные месяцы. Мне казалось, что мы только проснулись, готовые прихорашиваться ради торжества, а вот уже в большом зале, где раньше проводились тренировки по рукопашному бою, зазвучала праздничная музыка, и нам открыли двери, пропуская будто бы в новый мир.

Я не помнила вечер во всех подробностях. Нам вручили наши дипломы, начальник лагеря пожал наши руки и пожелал удачи в будущей жизни. Работницы, сидя в импровизированном зрительском зале, плакали от счастья и утирали слезы платочками. Мужчины же просто нам улыбались.