Хрустящие печенюшки

Ватсон потерся о ногу Бена и фыркнул, я посмотрела на пса: он словно умел читать мои мысли.

А может, это я могла читать его мысли?

В тот момент я была уверена, что поняла, что хотел мне сказать Ватсон.

Как странно. Несмотря на ворчливый нрав и вечную озабоченность вкусняшками и сладким сном, иногда песик выказывал практически мистическое чутье к чужой боли. Так он и появился в моей жизни, в конце концов. Пришел ко мне в момент наивысшего отчаяния и изменил всю мою жизнь.

Я посмотрела на парнишку:

– Сколько тебе лет, Бен?

– Восемнадцать. – Он откашлялся. – Через две недели я окончу школу. Но в этом семестре мы все равно половину недели не ходим на занятия. Так что, если хотите, я могу работать после обеда начиная с завтрашнего дня.

У меня в голове завертелся миллион вопросов. Его родители знали, что он пришел устраиваться ко мне? А брат? А Карла знала?

Последний вопрос заставил меня на мгновение задуматься. У нас с Карлой постоянно случались конфликты. Определенно, если брат ее баристы устроится ко мне на работу, это заставит Карлу подозревать меня в повышенном интересе к своей персоне.

Но Бен не был виноват в этом. И мальчишке было всего восемнадцать. Хотя… не совсем верно. Если ему восемнадцать, то он уже не мальчишка.

– Какие книги ты бы хотел писать?

Парень выпучил глаза, и хоть голос его не стал громче, в его словах явно просматривалась искренняя заинтересованность.

– Я несколько лет сочиняю истории… Про детектива по имени Койот. – Бен смутился, но всего на мгновение. – В моей культуре, культуре ютов, ходят легенды про койота, младшего брата волка. Он обманщик, но я адаптирую истории под современные реалии, и он будет вором, который расследует убийства.

Я чуть не упала:

– Ты хочешь писать мистические детективы?

Бен кивнул, очевидно, задумавшись, не сболтнул ли он чего лишнего.

Я снова почувствовала себя виноватой, но постаралась не думать об этом.

– Ты знаешь, чем я занималась до того, как переехала в Эстес-Парк?

Возможно, Бен погуглил и выяснил, что я была владелицей «Мистери Инкорпорейтед», издательства, которое выпускало книги исключительно в жанре мистического детектива.

Парень нахмурился и с упреком посмотрел на меня. Мне показалось, что я поняла, о чем он думал: «Ну конечно, кто же тебя не знает?!»

Я чуть не рассмеялась:

– Ладно, по-видимому, нет. Так случилось, что мистические детективы – мой любимый жанр, вот и все.

Бен немного расслабился:

– Ой! И мой тоже.

Я взглянула на Ватсона, который смотрел на меня с видом: «Вот видишь? Я знаю, что делаю».

Может быть, я пожалею об этом; а может быть, и нет, но я не видела, какие тут могли быть отговорки.

– Что ж, Бен, я не была готова нанимать кого-то прямо сейчас, но почему бы тебе не зайти завтра, я составлю договор, распечатаю его, и посмотрим, что из этого выйдет.

Парень снова выпучил глаза, и когда он улыбнулся, шрам на его нижней губе стал более заметным.

– Правда? Я могу работать у вас?

– Да. – Разговаривая с Беном, я чувствовала себя очень спокойно и поэтому решила довериться своей интуиции. – Как только мы все подпишем и обо всем договоримся, ты сразу же можешь приступить к работе, думаю, через пару дней.

Парень засиял:

– Спасибо, мэм!

– Можешь звать меня Фред.

Бен внимательно посмотрел на меня, кивнул и присел на корточки:

– Приятно было познакомиться с тобой, Ватсон. До встречи. – Он погладил Ватсона по голове, радостно помахал мне рукой и покинул магазин.

Ватсон долго смотрел ему вслед, затем хмуро взглянул на меня и снова поплелся на свое место для сна.

– О, нет, даже не думай. Частично ты тоже к этому причастен.

Пес посмотрел на меня из-за плеча.

– На самом деле, это все только из-за тебя. – Я достала поводок из-за прилавка. – Так что ты идешь со мной.

Глава 11

Может быть, я сошла с ума… но от мысли, что я найму Бена, чувство вины, которое я ощущала весь день, покинуло меня. Хотя когда я уже шла с Ватсоном по направлению к «Черному медведю», мой здравый смысл пытался отговорить меня не делать того, что я задумала. И под здравым смыслом я имею в виду лекцию, которую мне прочитала Кэти, когда узнала о моем решении.

Я не делала ничего дурного. Я не обвиняла Карлу в убийстве ее свекра. У ее дедушки не из-за меня ухудшилось состояние, и я не несла ответственности за то, что старик сильно переживал за свою внучку. И было глупо полагать, что я обязана отчитываться перед Карлой о своем решении.

Кэти была права. И я знала это. Любой, у которого была хоть капля здравого смысла, согласился бы с ней.

Но все-таки что-то грызло меня изнутри. Когда я позволила Кэти устроить пекарню на втором этаже моего магазина, непроизвольно я стала постоянным раздражителем для Карлы. Я хотела по мере своих сил урегулировать отношения, и мне показалось, что начать надо с того, чтобы сразу же рассказать Карле, что я собираюсь нанять на работу Бена, и убедить ее в том, что я никогда не пыталась выставить ее убийцей.