Хтонь. Истоки

Темно-бурый медведь внимательно смотрел на него своими маленькими мудрыми глазами. Похоже, он только сейчас проснулся от спячки и выглядел довольно неприглядно. Обтянутая на ребрах шкура, свалявшийся мех. Хозяин леса вовсе не выглядел так, как его изображали в детских книжках.

Когда его шершавый язык высунулся и пришёлся по окровавленному лицу Дмитрия и его располосованной груди, страха не было.

Лишь легкое удивление, оттого что зверь развернулся и направился обратно в чащу леса.

«Зачем это ему» – спрашивал себя Дмитрий, проваливаясь в зыбкое небытие.

***

Пробуждение было тягостным. Первые лучи серого света уже прибивались сквозь зеленые ветви елей и разъедали его слезящиеся глаза. С тихим стоном Дмитрий повернул голову вбок и обнаружил результат событий прошлой ночи: покореженный автомобиль, перевернутая телега, поваленные вдали стволы молодых деревьев. На земле неподалеку валялся черный балахон, присыпанный серой известью. Переведя взгляд в сторону, он обнаружил две темные фигуры инквизиторов, все также висящие между стволами деревьев.

Нужно бы их снять. Чтобы они не совершили прежде, вчера они отдали свои жизни, прикрывая их с Аликой бегство.

Дмитрий приподнялся и охнул – в глазах сразу же потемнело, а тело пронзила боль. Мышцы ощущались так, словно вчера он разгрузил пару грузовых фур. Он покачивался и медленно брел к деревьям с телами инквизиторов, когда его внимание привлекли некие темные очертания в глубине леса. Прищурившись, он понял, что там виднеется лошадь ведьмы.

Животное стояло как вкопанное и внимательно за ним наблюдало.

Дмитрий поочередно вытащил из петель обоих мужчин, чьи тела уже успели окоченеть. Инквизиторы мирно лежали у его ног и больше не производили жутковатое впечатление кукол, коими они предстали ночью. Очевидно, злая воля покинула их вместе с исчезновением ведьмы.

Теперь они заслуживали свой покой.

Дмитрий сожалел, что не мог заняться их погребением. Скоро это место явно привлечет внимание проезжающих мимо людей и к тому моменту ему нужно убраться как можно дальше.

Но оставалось еще кое-что. Он повернулся и медленно направился в чащу леса, к лошади. Будто разгадав его намерение, она заржала, и тряхнув гнедой гривой, медленно повернулся к нему своим крупом. Когда до животного оставалось несколько метров, оно неспешно побрело прочь вглубь леса.

«Похоже, она меня ведет» – подумалось Дмитрию отрешенно. Страха больше не было, несмотря на то что теперь он остался без покровительства сестры. Он явственно это чувствовал.

Но несмотря на это в нем поселилось странное чувство удовлетворения. Неважно, что теперь произойдет, он сделал что должен был.

Идти пришлось долго. Временами ему казалось, что силы его оставляют, тогда он замедлял шаг и тяжело приваливался к ближайшему стволу дерева. Однако, идущее впереди животное также замедляло свой шаг и терпеливо дожидалось его приближения, скосив на Дмитрия испещренный кровеносными сосудами белок глаз.

Он потерял счет времени, но дорога продолжалась не менее нескольких часов, прежде чем чаща внезапно расступилась и они оказались на лужайке, покрытой высокой травой по пояс и густым туманом, поднимавшимся прямо с земли. Неестественно густой и белый, он контрастировал со стоящим высоко в небе полуденным солнцем, поглощая его лучи и тепло, укрывая лежащую под собой землю потусторонней прохладой.

Протяжно заржав, лошадь углубилась вперед и Дмитрию не оставалось ничего иного, как двинуться следом. Уже спустя несколько метров он потерял ее из вида, но в тот же момент в тумане стал вырисовываться силуэт некого строения. Очертания показались ему знакомыми и подойдя ближе Дмитрий осознал, что оказался у жилища ведьмы, виденным им в воспоминаниях Кости.

Как и в тех обрывочных образах, в реальности оно представляло собой низкое прямоугольное сооружение, походящее скорее на сруб, чем на человеческую избу.

Из ее центра смутно поднимались контуры искореженного древа, которое, однако, было почти полостью скрыто пеленой молочного тумана.

Дмитрий обошел стены строения и остановился перед высокой дверью, которая была едва прикрытой и приглашающе зияла уголком черноты.

Он протянул руку и толкнул дверь. Та податливо открылась вглубь темного помещения и Дмитрий шагнул в нее следом.

В воспоминаниях Кости повсюду горели свечи, однако сейчас в них не было необходимости. Серый дневной свет проникал сквозь щели в срубе и между неплотно прикрытыми шкурами на потолке.

Скудно обставленное помещение мало изменилось за эти годы. Все тот же массивный стол с нагромождением трав и неких металлических инструментов, чугунная ванна заполненная наполовину некой темной жидкостью, но прежде всего внимание приковывал конечно же центр зала, в котором простирался ввысь черный искореженный ствол дерева.